(Не) мой папа

– Я не понимаю, в чем проблема. Сходила, сделала. Теперь у меня ухоженные руки, которые не стыдно показать людям, – ее голос дрожит от искреннего гнева. Она реально не догоняет, почему я на нее наезжаю. – Ты успел? Забрал его?

– Представляешь, успел. Отменил последнюю встречу и как сайгак побежал в детский сад.

– И что тебя не устраивает? Все всё успели.

– Да, успели. Пришли домой, а есть нечего. Ты не работаешь, сидишь дома, так какого хрена я должен приходить вечером и готовить?

– Пфф, а доставками-то пользоваться не учили? – она разводит руками. – Открываешь приложение, выбираешь что хочешь и заказываешь. Три минуты и никаких проблем.

– Тань, ты охренела. Просто охренела.

– А ты хочешь, чтобы я превратилась в неухоженную свинью, которая только и может, что сопли подтирать, сюсюкаться да жрать готовить!

– Не ори, он уже спит, – цежу сквозь зубы.

Мне до чертиков надоели наши скандалы, уже тошнит.

– Да плевать. Что теперь, сидеть тише воды ниже травы и бояться чихнуть?

Я хватаю ее под руку и тащу в кухню подальше от Сережкиной комнаты.

– Пусти меня, Орлов! – она вырывается и толкает меня в грудь. – Что ты себе позволяешь?!

– У меня к тебе тот же вопрос. Ты себя ведешь как сука, которой ни до чего нет дела. Либо шляешься, либо на диване кверху жопой лежишь и ролики смотришь. Оглянись: дома развал, ни хрена не сделано!

– А ты включаешь крохобора и экономишь на нужном. Я давно тебе говорила, давай наймем домработницу. Она и уберется, и приготовит, и рубашки тебе погладит. Любой каприз за наши деньги. Но нет, ты жмешься, как упырь.

– Слушай, отличная идея. Давай наймем. И домработницу, и круглосуточную няньку, – я киваю, – сразу после того как ты ответишь на один вопрос: а на фиг ты вообще нужна будешь при таком раскладе?

– Я женщина, Ден! Женщина! А не придаток к этому спиногрызу! И уж тем более не поломойка и не повариха! – она моментально заводится и начинает визжать. – Ты, наверное, забыл об этом? Так я напомню! Я – женщина!

– Прекрати!

– Что прекрати?! Что?! Вот скажи, когда ты ко мне последний раз прикасался? Молчишь? – зло ухмыляется она. – Ну молчи, молчи. Я и сама знаю, что после родов стала уродиной.

– Все у тебя нормально после родов.

Он действительно выглядит хорошо. Стройная, подтянутая. Ни растяжек, ни отвисших титек, ни целлюлита.

– Да? Все нормально? Тогда давай прямо здесь и сейчас. Покажи мне, как ты меня любишь и хочешь.

Хватается за мой ремень на брюках и начинает его истошно дергать, пытаясь расстегнуть пряжку.

– Достаточно! – с силой сжимаю тонкое запястье, прекрасно зная, что делаю больно.

– Ай, пусти! – шипит она, вырываясь. – Совсем сдурел.

– Не позорься.

– Я позорюсь? Я? Ты ко мне как к пустому месту относишься, даже оттрахать хорошенько не можешь, – замечает мою усмешку и зло добавляет, – или вернее сказать – не хочешь?

Демонстративно отпускаю ее руку.

– Что и требовалось доказать. Признавайся, у тебя другая баба появилась?

– Нет.

Перед глазами почему-то образ Женьки. Полжизни бы отдал, чтобы она посмотрела на меня как раньше: ласково и с огоньком. Но, увы, это невозможно.

– Что ты врешь, Орлов? – взрывается она. – А знаешь, что? Мне плевать! Я уже устала от такой скотской жизни! Устала от того, что ты относишься ко мне как к пустому месту. Тоже найду себе мужика и буду домой приходить только к ночи. Посмотрим, как тогда ты запоешь.

– Ты давно так делаешь, – меланхолично напоминаю ей и достаю кружку. Надо выпить чая, а еще лучше чего-нибудь покрепче, чтобы успокоить нервы, которые звенят, словно провода под напряжением. В вытягивании жил моя дорогая жена не знает себе равных – заводит с пол-оборота.

– Что, думаешь, не найду? Еще как найду. Будешь тогда локти кусать.

Ой, блин. Скорее бы уже нашла и заткнулась.

– Скажи, Тань, а на что ты надеялась, когда настаивала на свадьбе? Что у нас все наладится? Что стерпится-слюбится? Что будем ходить за ручку и смотреть друг на друга влюбленными глазами?

– На фиг мне твои ручки сдались.

– Тем более. Я предупреждал и тебя, и твою семейку, что так будет. Между нами пропасть, и теперь поздно удивляться и строить из себя обиженную. У нас в принципе не могло ничего получиться.

– У нас ничего не получилось, потому что ты женился на мне только из-за ребенка! – обвинительно тычет в меня пальцем.

Не только, но, к счастью, о некоторых вещах моя благоверная не знает.

– Да. Из-за него.

– И при этом тебе плевать на его мать!

О как, теперь она уже мать.

– Ммм, хочешь, покажу, как наш сын рисует, – открываю фотку новогоднего шедевра, которую мне скинула Ольга Алексеевна вместе с расписанием психолога, – зацени.

Она недовольно рассматривает изображение.

– И что? Какая-то кривая елка и человечки. Тоже мне шедевр.

– То есть тебя тут только елка напрягла? А вот это черное пятно нет?

– Я даже не могу понять, что это за фигня.

– Эта фигня – ты! То, как он тебя видит.

Танька равнодушно жмет плечами:

– Все понятно, художником ему не стать. Таланта – ноль.

Я ее сейчас убью. Бесполезный разговор. Она просто ничего не хочет понимать. Впрочем, как и всегда. В этом моя жена отличается удивительным постоянством.