Читаем Не мой подарок (СИ) полностью

Не мой подарок (СИ)

* Линтерных (Линтер — общее нарицательное название программ, которые анализируют код и предупреждают разработчика об ошибках) — подразумевается как "скрытых", "тайных", "запретных", когда пытаешься контролировать всё, боясь, что всё станет известно близким, в данном случае — Андрею.

Глава 11 — иная половина с другого угла

Мария.

Потираю глаза, всматриваясь в экран телефона. Сколько сейчас? Три ночи?

— Что не спится? — Сонно бормочу, загодя зная ответ.

Ксюша ведёт плечами рядом, подгибая ноги под себя.

— Укрой меня.

Отодвигаюсь к стенке, вытаскивая из-под неё угол одеяла. Мамина принцесса ложится вновь, укутываясь и стараясь дышать ровнее. Провожу ладонью по золотым волосам, в которых так любит путаться её будущий муж, не понимая особой их ценности — моих воспоминаний о родителях, что боготворили эту карапузишну.

— Что-то случилось, Ксюш?

Та едва заметно пожимает плечами.

— Тогда что?

Молчит, но с её тринадцати это уже стало привычкой. Когда ей особенно тяжело, приходит ко мне, просто ложится на край и, если повезёт, всё рассказывает. Если нет — молча лежит до утра, после чего приходится менять сырую наволочку подушки. В силу её характера — чаще всего не везёт, но надеюсь, что не в этот раз. В конце концов, это уже не двойка по иностранному и не предательство лучшей подруги. Да и гибель родителей давно не является причиной подобных кошмаров.

— Ксюш?

— Я не знаю, Маш…

— Чего?

— Я запуталась.

— Я знаю.

— Да? — Слегка поворачивает голову, будто не веря, что кто-то может её понять.

— Тебе страшно?

Тихо шепчет:

— Я не знаю… Ян же рядом. Я не должна ничего бояться, верно?

За таким обычно следует "Но".

— Но?

— Ты же знаешь, что мы не специально… Что это…

— Что нужно нести ответственность во взрослой жизни, верно?

Выдыхает…

— Что в тебе растёт новая жизнь?

Словно не слышит, погружая меня в шепоте:

— Мы же только… только на мой день рождения, я же… мы только начали всерьёз быть вместе.

Жмурюсь, пытаясь не вспоминать ни-че-го.

— Я знаю. Только и от пары раз появляются дети, как видишь. Вы же хотели стать взрослее, стали? Он же уверял тебя, что всё будет в порядке. В порядке? Всё чудесно? Кто мне обещал, что будет включать голову, Ксень?

— Не начинай.

— А кто, если не я, Ксюш?

Собирается вскочить, пока договариваю.

— Хоть понимаешь, что ребёнок — это на всю жизнь?

— Да понимаю я!

Глотаю своё "Да ты сама ещё ребёнок, глупая! Только притворяешься взрослой", зная, что убежит. Выдыхаю и пытаюсь вернуть её на место. Нельзя, нельзя отпускать сейчас, закроется и больше никогда не придёт.

— Что Ян говорит?

— Да счастлив он!

— И поэтому три дня у нас не появлялся?

— Ну…

— Ну?

— Ну, тоже боится… — Ложится обратно, закрывая лицо рукой. — Поэтому, пожалуйста, Маш…

— Если ты снова про Новый Год, даже не начинай!

— Маш! — Вскакивает, повернувшись. — Пожалуйста!? Что тебе стоит, ну? Я же правда ужасно боюсь… А если его отец Яна отговорит!? Если он меня бросит? Что мне делать тогда? Если мне и правда придётся у…убить…

Её голос впервые за все дни дёргается, напоминая мне, что именно этому неожиданно повзрослевшему ребенку пришлось проходить через всё это: задержку, тошноту, дрожь от положительного теста, разговор со мной, заподозрившей неладное с первого дня, разговор с Яном и жуткий страх, что все её бросят. Может, пока для 18-летней девочки этого достаточно? Впереди вся беременность, роды, ребёнок, в конце концов…

И что я сделаю? Спасу от всех несчастий? Приду к Андрею Константиновичу и обрадую его новостью, от которой сама в полнейшем "восторге"?

— Только не говори, что это моя жизнь, что я во всём виновата, что это моя ответственность, что мне теперь всё…

— Это же правда так.

— Ты думаешь я этого не знаю!? Знаешь, как на меня гинеколог сегодня смотрела? Спросила, есть ли 18, блин, и обрадовалась, что не надо вызывать полицию.

Молчу, не найдя, что ответить. И правда думала, что не знает, не задумывается, прожигает жизнь, творя всё, что вздумается, кидая в меня ошмётки последствий. Мол, "что там? Беременность? О, отлично, идём дальше.", примерно как "что там? Пару тысяч на фест? О, без проблем, сейчас у Ричи стрельну!"

— Маш…

— Я думаю.

— Хотя бы ты не отворачивайся от меня, если всё пойдёт не так, ладно?

Закрываю глаза.

— Я не брошу. Не думай о плохом, не нервничай, это вредно в конце концов. — И почему эта фраза кажется такой знакомой? Ерунда какая-то.

Минуты катятся, медленно склоняя меня ко сну. Решаю, что сестра наконец-то заснула, но вздрагиваю от её вопроса:

— Думаешь, папа с мамой тоже были бы против?

Еле выдавливаю:

— Не знаю.

— Мне кажется, что мама бы поддержала.

— Они тебя очень любили.

— И тебя.