( Не ) мой ребенок

— Что тогда будет с ребенком? — тут же начинает беспокоиться Мирослава.

— Будем воспитывать вместе… Есть же вроде совместная опека, так? — пожимаю плечами.

— То есть в любом случае не станешь его забирать? — уточняет Мирослава, внимательно вглядываясь в мое лицо.

— Не стану.

Вижу ее сомнения, пожимаю плечами и говорю очевидные, казалось бы, вещи:

— Ты же его мама… Если хочешь ею быть, конечно…

— Я хочу! — кивает она.

— Так ты согласна попробовать сблизиться со мной? — спрашиваю с надеждой. — Я обещаю, что ни при каких обстоятельствах не стану тащить тебя в постель. Я потерплю, я очень терпеливый… Вообще тебя в этом плане не трону.

Она кивает, смотрит на меня с улыбкой. И мне от ее улыбки так хорошеет, что не могу удержаться, тут же обнимаю ее и второй рукой, прижимаюсь к ней, целую в макушку. Мне так приятно от этого чистого, практически невинного контакта, что готов улететь на небо. Взяв с собой Мирославу, разумеется.

— Глеб, можно вопрос? — говорит она, поднимая на меня взгляд.

— Конечно, — киваю.

— А почему ты мне все это не сказал раньше? Про чувства, развод, совместную опеку в случае чего…

Развожу руками:

— Разве это не само собой разумеющееся? Я же сказал, что хочу съехаться… Я не предлагаю это всем подряд. И потом, если бы я не хотел, чтобы ты присутствовала в жизни ребенка, то не признавался бы тебе в том, что ты его биологическая мать. Все же логично!

И тут она самым наглым образом начинает хихикать:

— Прости, Глеб, твоя логика немного отличается от обычной. А объясни еще кое-что, пожалуйста. Почему ты на меня все время рычишь?

— Я рычу? — искренне удивляюсь. — Даже не думал! Тебе показалось…

— Рычишь! — кивает она со значением. — И сегодня начал с рыка…

— Я не специально, — качаю головой. — Просто меня очень задевает твое безразличие…

— Я не стремилась показать тебе какое-то там безразличие, — наконец признается она.

При этом малышка так трогательно сжимает губы, что я не могу удержаться. Наклоняюсь и легко касаюсь ртом уголка ее губ. Скольжу языком по ее нежному ротику, и вот мы уже целуемся как сумасшедшие, плотно друг к другу прижавшись.

Когда телефон жужжит в кармане в очередной раз, на ощупь нахожу кнопку выключения и жму ее, пока жужжание не прекращается.

Знаю, знаю, вместо того чтобы наслаждаться губами Мирославы, мне следует извиниться и бежать в направлении гаража, где меня уже заждался мой железный конь. Но не могу я ее сейчас отставить.

Нет меня сегодня! Нет, и все тут… Секретарь догадается как-то объяснить мое отсутствие, зря я ей премии выписываю, что ли?

— Мирослава, пожалуйста, разреши нарушить обещание… — шепчу ей в губы.

— Какое? — спрашивает она, тут же забеспокоившись.

— Не трогать тебя. Я взорвусь, если ты меня сейчас оттолкнешь… — говорю с надрывом.

— Тронь меня, пожалуйста, — вдруг шепчет она и обвивает мою шею руками.

О большем поощрении даже мечтать не смею.

Тут же тянусь к ней, подхватываю на руки и тащу в спальню.

Я ее сегодня оттуда вообще не выпущу!

Глава 34. Влюблен

Глеб

Вот оно, оказывается, как приятно — прогулять работу.

Я даже и не знал, что это может доставить такое удовольствие. Секс, еда, сон, воркование Мирославы под ухом, снова секс и дальше по кругу. Отличный выдался четверг. У меня таких четвергов еще ни разу в жизни не было. Чтобы на все забить и наслаждаться женщиной…

Я всегда считал подобное глупой растратой времени, а регулярные упражнения в постели лишь необходимостью. Они нужны для того, чтобы качественно концентрироваться на работе и не думать о сексе. Но времяпровождение с Мирославой почему-то кажется мне дико значимым.

В полудреме потягиваюсь в кровати, на ощупь пытаюсь найти Мирославу, но рука хватает лишь одеяло. Разлепляю веки, оглядываюсь, но ее нет.

А еще я в кои-то веки проспал!

Часы показывают не пять утра, как обычно. И даже не шесть! Уже семь… Интересно, как это так случилось, что я не услышал будильник?

Только сейчас вспоминаю: телефон-то вырублен. Я его вчера, конечно, включил… но после нескольких звонков снова отрубил — с концами. Не до того мне было.

Нехотя поднимаюсь, принимаю душ, а потом надеваю темно-синюю рубашку и брюки и иду на поиски телефона. Он находится в кармане пиджака, заботливо повешенном Мирославой в шкаф. Включаю мобильный, и на меня сыплется град сообщений, имейлов и прочей «радости», что скопилась за вчерашний день. Пятница предстоит нелегкая. Надо ехать в офис, однако решаю, что на завтрак у меня все-таки время есть.

Спускаюсь вниз и застаю мою ненаглядную за сервировкой стола в столовой.

На секунду замираю у двери, любуясь Мирославой.

До чего красива! Казалось бы, в обычном домашнем платье нежно-голубого цвета. Не облегающем даже — волны хлопковой ткани свободно колышутся при ее движениях. Но насколько же она для меня желанна…

— Привет, — даю о себе знать и шагаю внутрь комнаты.

А Мирослава от моего «Привет» почему-то вздрагивает.

— Здравствуй, — кивает она и вытягивается по стойке смирно.