(не) Мой шанс на счастье

Прищурившись, Алдаров впился взглядом в ту, что склонилась сейчас над Громовым. Вздрогнув, девчонка будто ощутила пристальное внимание и подняла глаза. О! Эти потрясающие сине-васильковые глаза Тамир никогда не забудет. Глаза-васильки. Так он подумал, когда впервые встретил ее слегка растерянный взор в тот вечер. Синеглазая. Так он называл ее той ночью. И, несомненно, ее он тогда всласть оттрах… Упрямо мотнул головой – это грубое определение явно не подходило тому, что произошло тогда между ним и этой человеческой девушкой в ту памятную ночь, полную не просто умопомрачительного секса, а чего-то большего. Того, чему язык не поворачивался дать определение в силу невероятности случившегося. Хотя сознание, отравленное алкоголем, возвращалось к нему частыми проблесками, они были яркими и самыми вкусными. В ту ночь Алдаров чувствовал себя на редкость живым. Ему как никогда было хорошо, тепло и уютно рядом с этой девушкой. Словно на кровоточащую рану пролили целебный бальзам. Тамир чуть прикрыл глаза, пытаясь унять дрожь – он помнил аромат девчонки, чуть хрипловатый от страсти голосок, разметавшиеся светло-русые волосы, тяжелое учащенное дыхание, изгибы ее тела, бархатистость кожи, мягкие зовущие губы и сверкающие глаза-васильки с расширившимися зрачками. Показавшаяся робкой девушка оказалась на удивление отзывчивой и манящей, ласковой и страстной, трепетной и искренней. Так что же получается, в ту ночь он эту девчонку от души … отлюбил?!

Тамир нахмурился – волк внутри него радостно повизгивал, ликовал. И он вновь окунулся в тот единственный раз за долгое время, когда находился в гармонии со второй сущностью. Она в ту ночь вела себя на удивление спокойно, лишь напоминая о себе безумным желанием оставить при себе эту синеокую человечку навсегда. Да не тут-то было. Его отвлекли, она сбежала.

Он же, не поверив своим внутренним ощущениям, не стал ее искать, списывая адскую ломку в теле на жуткое похмелье. А покладистость волка рядом с ней вообще посчитал за какое-то ненормальное явление. Но нет, алкоголь выветрился, а тоска по чему-то потерянному обострилась. Она стискивала его своими оковами с каждым днем сильнее, вызывая желание крушить всех и вся. С опозданием отметил, что даже упоминание о Дине не вызывало уже в нем той яростной боли и ощущения выжженной пустыни в груди.

Алдаров вернул всё свое внимание этой девушке, как оказалось его подчиненной, и растянул губы в хищной улыбке. В упор посмотрел ей в глаза, отчего ее щеки расцвели очаровательным румянцем. А потом она вжала голову в плечи, почему-то затеребив свое запястье. Тамир присмотрелся – волчье зрение позволило рассмотреть широкий плетеный ремешок, украшенный орнаментом, на котором были прикреплены две тонкие кожаные косички. Кончик каждой из них венчала своя подвеска. На одном красовалось яркое пушистое перышко, на втором… серебристый диск, имитирующий полную луну. Девушка именно за этот диск схватилась пальцами. Ее движения притягивали взгляд, завораживали, манили, а волк внутри уже задирал морду вверх, всей своей сущностью требуя такой же ласки к себе. Тамир сглотнул и чтобы прогнать наваждение, до хруста в суставах сжал руку в кулак. Прищурился, едва ли не облизав ставшие сухими губы.

Девушка же, заметив это, быстро похлопала Громова по плечу и ретировалась, скрывшись за самой близкой дверью. Странно, что она не стала заигрывать с ним, обнаружив его интерес к себе, а наоборот даже немного испугалась. И видимо не дурно владея собой, взяла себя в руки и никак не показала, что узнала его. Неужели забыла? От подобной перспективы волк внутри тоскливо завыл, надрывая сердце Тамира. Оборотень стиснул челюсть, отчего ходуном заходили желваки на его лице. Алдаров вызвал в памяти обрывки той ночи, восстанавливая ее как паззл. Всё, на его взгляд, было шикарно. И он не прочь повторить этот опыт, чтобы вновь окунуться в такое желанное им ощущение уюта и умиротворения. Или же наоборот, убедиться, что ошибся.

В любом случае девушке стоит освежить память, напомнив ей о себе.

Глава 8

– Иван Саныч, у вас всё в порядке? – Ира выскочила вслед за бледным бывшим директором. На висках его выступили капельки пота. Ира сжала его предплечье.

– Да, Иринка. Просто нервы и ужасное ожидание. Всё хорошо, не волнуйся, – отозвался он.

– Что случилось?

– Вот и до Яр-Камня оборотни добрались, – с отсутствующим видом констатировал он, будто не расслышав ее вопроса.

– Это рано или поздно все равно бы произошло. И понятно, что они подомнут городок под себя. Но я о вас спрашиваю, Иван Саныч! Вы можете мне сказать, чем они вас взяли?

Громов помолчал чуток, а потом как-то сбивчиво начал говорить.

– Но все же, не такие уж они и жестокие, Ира. У нас немного искаженное представление о них.

– О чем вы? Я не совсем…

– Ведь ты в курсе – у меня дочь инвалид, – дождавшись утвердительного кивка, продолжил. – А он… то есть Алдаров помог устроить ей полное обследование.