(не)мой шанс на счастье (СИ)

Еще и вой сирены до нельзя раздражал, как только стало известно о том, чего раньше никогда не бывало в подобных местах.

Марыкин расхаживал из стороны в сторону, не желая переваривать полученную информацию. Вконец разозлившись на трех провинившихся охранников — у двух видавших виды оборотней оказались расцарапаны физиономии и руки, третий вообще походил на овощ, постоянно мямлил что-то несуразное — в два глотка осушив стакан с виски, раскрошил его на мелкие куски. В глазах всех троих Роман читал недоумение и легкий шок. Всё еще пребывая в ступоре, выглядели его парни жалко, как побитые потрепанные псы.

Роман сморщился и, выпустив когти, взмахнул рукой. Один из охранников взвыл и прижал ладонь к щеке, пытаясь остановить кровь из глубокого пореза. Наградив босса ненавидящим взглядом, он опустил голову.

— Вырубите, наконец, эту чертову сигнализацию! — гаркнул Марыкин.

— Слушаюсь, — второй охранник связался с постом по рации, и противный звук тревоги стих.

— А теперь кто-нибудь может мне внятно объяснить, что произошло?

— Полукровка, которую мы сегодня сюда притащили, сбежала, — пробубнил первый оборотень.

— Я уже это слышал. Хочу знать причину. Все подробности. Сию секунду! Иначе поснимаю ваши бестолковые головы плеч, бесхребетные идиоты! Говорите!

Три матерых оборотня обменялись растерянными взглядами, заслышав, однако недовольное рычание своего начальника, самый старший решился отвечать:

— Роман, эта девчонка не похожа ни одну полукровку, которых нам приходилось видеть раньше.

— И чем это? — нетерпеливо перебил он, и так сжал кулаки, что затрещали суставы.

— Она — настоящий волчонок. Сильный, злой, и шустрый.

— Ее глаза, Роман, — подключился второй к рассказу: — зрачки красным горят. Мне до жути страшно стало, — и поежился, будто от суровой стужи.

— И она… она может внушать мысли, — с трудом пересиливая себя, заговорил третий.

— Что-что-что?! — сознание Марыкина зацепилось за это описание и как на карусели крутило его в бесконечном круговороте: «Зрачки красным горят. Может мысли внушать». — И как вы это определили, интересно?

— Как ты и велел, я повел девчонку на второй уровень лаборатории. Сначала она сопротивлялась и кричала, а потом вдруг присмирела. До камеры я ее не довел. Девчонка осторожно положила свою ладонь на мое предплечье, и я услышал в голове ее голос. Она спросила, не жарко ли мне? Хотел бы я пропустить этот бред мимо ушей, но реально стало нестерпимо жарко. Легкие мои разрывало и я стал задыхаться. Схватившись за горло, рухнул на пол. А она всё держала меня за руку, и мое тело слушалось только ее. Это маленькое отродье убеждало меня, что я горю. И мне казалось, будто кровь моя кипит. И она кипела, потому что кашляя, я подумал, что выплевываю свои легкие. Девчонка смотрела на мои мучения и жутко молчала. И если бы не парни, я бы сдох на месте.

— Зрелище ужасное, Роман. Увидеть товарища в луже собственной крови и рядом эту девочку. Мы не понимали, что происходило. Подошли к ней очень осторожно, но она выпустила острые когти и набросилась на нас. На нас! Представляешь?!

— Думал, загрызет меня на месте, — посетовал третий, и к радости Марыкина охранники наперебой начали рассказывать. — Надумали было всадить в нее ампулу с транквилизатором, так она так дико сверкнула глазами и зарычала, что мы опешили.

— Чертовка воспользовалась нашим промедлением, мгновенно обернулась в настоящую волчицу, уверенно стоящую на ногах. И бросилась бежать. Мы не сумели ее найти. Ребята с пульта просматривают камеры, надеясь обнаружить пропажу.

— Ты где ее откопал, Роман? — с долей возмущения спросил тот, которому девчонка в мозг залезла.

— Она — порождение дьявола! — в сердцах воскликнул второй.

Роман прищурился. Нет, она, похоже, дочь своего отца, потирая подбородок, подумал он. От возбуждения задрожали руки. Неужели он нашел? Нашел того особенного, с которого начнется новая эра в жизни оборотней. Начнется его, Романа, восхождение надо всеми. Он, как давно и мечтал, возвысится и подчинит себе всех непокорных, уничтожит тех, кто посмеет бросить в его сторону хотя бы один презрительный взгляд или пренебрежительно фыркнуть.

Из сладких розовых мечтаний его вырвало осторожное покашливание. Марыкин покосился на одного из охранников.

— Что? — в упор спросил он.

— Девчонка мелькнула уже где-то наверху, но снова скрылась от камер. Будто чует, где они, — проворчал тот.

Тьма сорвалась с цепей, овладевая душой Романа. Он почувствовал, как долгожданная удача медленно, но верно утекает из его пальцев. Вот она была, и вот ее нет! Почти в его руках такой редкий необычный экземпляр, и нате вам — упустили! Марыкин утробно зарычал, схватил за спинку стул и в ярости швырнул его со всей силы. Послышался звук битого стекла — стул вылетел в коридор через панорамное окно. С грохотом ударился о стену и, поверженный, затих.

— Поздравляю! Нас всех уделал ребенок! — заорал он так, чтобы слышали все. — Найти! Бросить все силы на поиски.

Сам же выскочил через пролом и помчался к наблюдательному пункту.

— Запись побега покажи! — рявкнул он одному из служащих.