(не)мой шанс на счастье

Ира усмехнулась. Ее дочь в свои пять лет иногда выдавала такие премудрости и была такой наблюдательной, что у нее волосы на голове шевелились. Но как бы там ни было, дочь стала для Иры настоящей отрадой, стимулом жить и придавала ей сил сражаться за каждый день рядом с ней, превозмогать себя и свои страхи, глубоко прятать сомнения и владеть эмоциями. В те редкие моменты, когда Ксюше, уже ставшей матерью счастливого семейства, удавалось заехать в Яр-Камень, Ира, не переставая благодарила подругу за такой необходимый в ее судьбе толчок. Если бы не Ксения, Ира не знала, что бы с ней было сейчас. Ксюша в ответ нежно расцеловывала Еву в обе щёчки и крепко обнимала Иру, искренне радуясь тихому счастью подруги. И только незлобиво подтрунивала на тему магии, в которую Ира как-бы не верила, и которая сама ее нашла, чтобы встать на защиту.

Ох уж эта волчья магия! Ира почувствовала привычный жар по всем теле и шумно вздохнула. Затем обратила свой взор к дочери.

— Всё, хорошо, милая, — отозвалась Ирина. — На работе какие-то волнения. Я тебе вечером всё расскажу.

— Договорились, — лучезарно улыбнулась девочка, и ее черные глаза вспыхнули озорством.

— А еще ты обещала не шалить. Помнишь, что тебе Лодой говорил?

— Да, мамочка. Я всё помню. За меня не переживай, — уверенно кивнула Ева.

Ира отвела дочь в группу, присела на корточки, обняла и чмокнула маленькую проказницу в щеку. Безусловно, Еве больше нравилось проводить время в Лодоя на природе, где могла быть сама собой, но она смиренно превращалась в обычную девочку в городе, понимая, какая ответственность лежит на ней из-за ее поведения. Ира подавила всхлип — периодически неуверенность начинала сжимать вокруг нее свои тугие колючие кольца, подобно удаву выжимая воздух из груди. Права ли была она, возложив на ребенка такое бремя? Но Ева, кажется, не чувствовала никакого дискомфорта. Она смело смотрела в завтрашний день, улыбалась и неизменно вселяла в Иру надежду. Так может зря она вот так трясется каждый раз, услышав об оборотнях? Задумавшись, не заметила как, ласковые и крепкие ручонки дочери обвили ее шею, и вздрогнула.

— Мамочка, не тревожься. Ты опять волнуешься.

— Спасибо, солнышко. Я постараюсь, — пообещала она, в который раз обругав себя и отмечая, что у ее пятилетней дочери смелости в разы больше, чем у самой матери.

— Не опаздывай, — наставляла ее дочка, не скрывая лукавства во взгляде.

Всего на миг Ире показалось, как в непроглядной черноте глаз Евы, вспыхнув багряным пламенем, обозначились расширившиеся зрачки. Она тряхнула головой, прогоняя наваждение. Наваждение, способное выдать Еву. Но как потом строго напомнила себе Ира, зрачки дочери краснели только когда рядом не находились посторонние.

Состроив возмущенную моську, Ира упёрла руки в бока и надула щеки:

— Когда это я опаздывала, а?!

— Никогда, мамочка. Я люблю тебя. И очень буду ждать, — дочь прижалась щекой к щеке матери и зажмурилась. Она всегда так делала, желая успокоить Иру.

— Мне пора, кроха, — улыбнулась Ирина.

Глава 4

Подъезжая к офису фирмы, Ира опять занервничала, попыталась вслушаться в передаваемый прогноз погоды на ближайшие три дня для города Яр-Камень, но ничего не запоминалось. Заглушив двигатель, Ира вышла из машины, поставила ее на сигнализацию — хотя кому такая старушка нужна? — и потопала к крыльцу. Поодаль, на площадке для курения, ее уже встречала Лера с сигаретой в зубах.

— Всё настолько плохо? — скисла Ира. — Сколько ты уже выкурила?

— Вторая, — отмахнулась коллега, скорчив кислую гримасу. — Все тут на ушах уже ходят. Прямо сейчас вместо планерки всеобщее собрание. У уже меня поджилки трясутся от витающего в воздухе страшного напряжения.

Ира понимала ее озабоченность. Валерия была начальником планово-экономического отдела, в котором Ира трудилась рядовым экономистом. И Лерке как одному из таких начальников, предстояло вплотную работать с новым руководством. А что, если никто из их коллектива не устроит нового владельца? Туго им тогда придется…

— Пойдем, — сказала ей Ира и потянула за собой.

— Подожди, докурю, — Лера затянулась и выпустила дым. Прищурилась. — Я тут через знакомых узнала кое-что. Наш новый босс — тот еще перец. Говорят, злой как черт! Крут и суров. Нетерпимый до ужаса. Все по струнке ходить станем. Не спускает даже микроскопических ошибок. Ненавидит ложь и воровство.

— Так у нас на фирме вроде такое и не практикуется, — удивилась Ира.

— А еще с ним нужно быть начеку и соблюдать осторожность в общении. Он буквально любой добровольный порыв помочь расценивает только, как желание выслужиться, настолько презирает подхалимов. Мудак какой-то жуткий! — Лера стряхнула пепел, затушила окурок о металлическую фигурную урну и кинула его туда.

— Ты же не можешь быть уверена в этой информации на все сто, — засомневалась Ира, но выходило как-то вяло.

Подруга только недобро цыкнула:

— Ох, боюсь, зажмут нас в плотное кольцо, похлеще удавки. Представляешь, что будет с нашим провинциальным городком? Не жизнь — сказка.

— Это у двуликих — сказка, — буркнула Ира.