( Не ) моя Днк

Одним из таких «нет» была просьба Ани отпустить ее на денек в родной город. Хотела попытаться помириться с матерью. В голове так и жужжала вбитая с детства идея: «Не получишь благословения, не будет тебе счастья! Маму всегда надо слушать». Ане же счастья очень хотелось.

Незадолго до свадьбы, когда Тигран укатил в очередную командировку в Москву, Аня вопреки обещанию, данному жениху, все же решилась на поездку.

Купила билет на автобус и поехала в родной город. Нашла маму в школе, в учительской. Поздоровалась, попросила ее выйти, поговорить.

Софья Прохоровна на приветствие дочери не ответила. При всем учительском составе сделала вид, что ее не заметила. С гордо поднятой головой прошла мимо, придерживая под мышкой классный журнал. А ее коллеги посмотрели на Аню с таким осуждением, словно та человека убила, а не сбежала с любимым в другой город. Бедняжка даже боялась предположить, что им наговорила мама.

Аня ожидала чего угодно, морально готовясь к этой встрече. Криков, воплей, рыданий друг у друга на плече. Но не полного игнора, который получила в итоге.

Она покидала здание школы на ватных ногах. В голове шумело, а в груди ныло, да так сильно, что Аня еле сдерживала слезы. Сразу поплелась обратно на вокзал — нечего ей тут делать.

Городок небольшой, там все в шаговой доступности. Полчаса, и Аня добралась бы до места. Но путь лежал через центр, где располагалось несколько кафе. Осень в тот год выдалась теплой, поэтому несколько столиков в одном из заведений все еще были выставлены на улице. За крайним столом сидели школьные подруги, которых она не видела несколько месяцев.

— Аня, привет! — Они тут же начали махать ей. — Как ты тут? Мы так рады! Присоединяйся, мы празднуем Динкин день рождения!

Веселая Динка, девушка с высвеченными передними прядками в волосах, важно кивнула.

После жуткой сцены с матерью Ане не хотелось оставаться одной. Что она будет делать одна? Рыдать? Ну нет, маме бы этого очень хотелось, но она не станет. Наоборот, впустит в свою жизнь побольше позитива, радости и веселья. Чего угодно, лишь бы не прокручивать в голове жуткую сцену в сотый раз, лишь бы отвлечься.

«Что плохого, если я пару часов посижу с подругами? — подумала она. — Я ведь, может быть, их больше не увижу, вряд ли когда-нибудь решусь приехать сюда еще».

И Аня осталась. Немного засиделась, слушая чужие новости, а когда спохватилась, побежала на вокзал. Подруги пошли ее проводить, ведь было недалеко. Но оказалось — пришли слишком поздно, последний пятичасовой автобус уже ушел.

Аня могла поехать в Краснодар на такси, но это влетело бы ей в копеечку и Тигран спросил бы, на что она потратила такие деньги. Признаваться в том, что ездила домой, ей было попросту стыдно.

— Да не парься! — махнула рукой одна из подруг. — Останешься ночевать у Динки, у нее мама уехала. Поедешь в Краснодар завтра утром. Ты же скоро замуж выходишь! Давай устроим тебе девичник, сходим в клуб…

Клуб — еще одно место, которое по приказу Тиграна было для нее недоступным. Больше того, она там ни разу не была.

В клуб хотелось и девичник хотелось, а вот в пустую квартиру — нет. Пусть лучше она из этой поездки запомнит прогулку со старыми подругами, чем то, как мама прошла мимо, будто Ани и не существовало вовсе.

То самое происшествие случилось на девичнике.

Все, что сохранилось в памяти о том вечере, — шампанское, яркие огни, громкая музыка, подколы школьных подруг, внезапная пустота и… утро в кровати совершенно незнакомого мужчины. Страшного к тому же! Огромного, грузного, с такими светлыми волосами, бровями и ресницами, что, казалось, нарочно выбелил.

Он спал на гигантской кровати, негромко похрапывая.

Аня тогда чуть не завопила во весь голос от ужаса. Тут же сбежала, забыв натянуть нижнее белье. Того незнакомца даже будить не стала, просто захлопнула за собой дверь. Большего стыда и отвращения она никогда не испытывала, аж передергивало всю, стоило вспомнить то утро.

Хотела и любила она в своей жизни лишь одного мужчину — своего Тиграна. А какой дьявол притащил ее, пьяную восемнадцатилетнюю дурочку, в квартиру этого белобрысого типа, она понятия не имела.

Первым ее порывом было покаяться перед Тиграном, упасть в ноги и молить о прощении. Но Аня задавила этот порыв в зародыше. Любимый предупреждал не раз и не два — стоит ей посмотреть на сторону, и отношениям конец. Этот ревнивец ни за что не простит.

С тех пор прошло почти четыре года.

Как же Аня молилась, чтобы Тигран никогда не узнал о ее грехопадении! После того случая стала сама послушность, больше вообще жениху не перечила, ни одного запрета не нарушала. Но это не мешало ей по-прежнему чувствовать себя жутко виноватой. Она давила в себе это чувство, стараясь всячески услужить своему мужчине.

Скоро жизнь вернулась в прежнее русло. Однако бесследно тот ее проступок не прошел. Как назло, в тот месяц регулы так и не появились.

Она не знала наверняка, чей малыш, ведь они с Тиграном вообще не предохранялись. Очень надеялась, что дочь окажется все-таки от любимого мужчины.