( Не) моя малышка (СИ)

Она чуть ли не силой сунула в руки амбала малышку и отвернулась, до боли и до хруста сжимая кулаки, как и кусая губы до крови…

Глава 1

Глава 1

Работа не волк, в лес не… Убежит!

Как бы не любить свою профессию,

но отдыхать от неё тоже надо.

Можно запросто перегореть,

как лампочка.

Слова автора.

Полгода назад…

Анна Владимировна

− На этом заканчиваем наше совещание. Всем спасибо и всем всего хорошего, − директор поднялась со своего стула, следом тут же послышались облегченные вдохи-вздохи.

После долгих зимних каникул и праздничных выходных снова включаться в работу ой как не хотелось. Подтверждая мои мысли, учителя шустро последовали за Риммой Ростиславовной, сжимая в руках ежедневники и переговариваясь между собой лишь шепотом и глазами. У многих накопилось, о чем поговорить, посплетничать за кружкой чая иди кофе, собираясь в кабинете у кого-то одного.

Я же не спешила, ждала, пока многие покинут конференц-зал. Желания толпиться возле единственной двери не было. А куда торопиться? Хоть совещание и закончилось, рутинную работу никто за меня не сделает. Да и дома всё равно никто не ждал. Сестра, как всегда, убежала, наверное, к своему парню. У нее прям вселенская любовь. Надо бы с ней поговорить, а то в последнее время и про учебу забыла со своими чувствами. «Настоящими», − как утверждала Рая, но показываться вместе с ним передо мной не спешила. Ещё и познакомить нас не помешало бы. Кто знает, с кем именно пропадает моя младшая сестра и что там за парень. Кроме меня у неё никого нет, чтобы защитить. Мы с Раей остались вдвоем после гибели родителей в автокатастрофе несколько лет назад.

Переживая за Раю и с мыслями о ней, поднялась из-за стола, подвинула стул на место обратно и направилась к выходу уже из почти опустевшего конференц-зала.

− Опять просидишь сегодня допоздна? – слегка толкнула меня в плечо Варвара Игнатьевна, выходя из учительской вместе со мной тоже одной из последних.

Мы с ней общались близко. Приходилось. Она тоже вела одиннадцатый класс, как и я. Сперва разговаривали по работе, после понемногу начали делиться и личным за чашкой чая или кофе после занятий, со временем уже обсуждали любую тему. Даже личные. Проблемы на работе, как оказалось, сближали. Да и других друзей и подруг у меня вне стен школы, считай, и не было. Раз, два и обчелся. Созванивались мы с ними редко, раз в месяц, а виделись и того реже. Тут хотя бы какое никакое, но живое общение, пусть и в основном на рабочие темы.

− Надо сочинения ребят проверить, − ответила я, не желая говорить даже ей о том, что дома меня никто не ждёт. И в ближайшем будущем не ожидается такого привала счастья.

Да и жизнь учителя намертво связано со школой. Нет у них времени на личную жизнь. Некогда. С утра пораньше надо прийти на своё рабочее место, подготовить класс к приходу детей: проветрить помещение, привести в порядок доску, подготовить необходимые материалы для урока. После окончания всех занятий проделать те же самые манипуляции. Ещё проверка тетрадей, не считая постоянной подготовки разных документов и отчётов. К тому же, как классный руководитель выпускного класса, кроме обязанностей обычного учителя, у тебя плюс сто-пятьсот других. Это и общение с родителями, и обсуждение насущных проблем, которые «любили» создавать подростки, и выход с классом в город на разные мероприятия, участие в конкурсах и олимпиадах. Всё не перечислить. А самая глобальная «проблема» тоже маячила на носку: выпускной вечер…

− Не бережёшь ты себя, − устало покачала головой Варя, прожигая меня выразительным взглядом. – Прогоришь ведь на работе.

− Словно ты тоже только этим не занята? – вернула ей улыбку, будто она тоже не засиживалась в лаборантской бывало и до темна. – То-то я вижу, как ты после работы счастливым сайгаком домой скачешь, домой к мужу.

− И то верно. Борис тоже в последние дни сильно ворчать начал. Времени ему, оказывается, мало уделяю, ужин не всегда горячий, а вчерашний, а в постели, так вообще, холодна, − в её голосе проскользнули грусть и усталость. – Иногда смотрюсь в зеркало и не узнаю себя: вся серая, глаза потухшие, одежда висит, как на скелете. Благо хоть живая ещё, а не пылюсь в шкафу в кабинете биологии, как наш бедный Йорик.