(Не) моя свадьба

Он замер у закрытой двери, отодвинул штору и стал наблюдать.

Сын заливисто смеялся, а Милана все повторяла:

– Скажи: маму люблю! Маму люблю.

– Ма–лю, – говорил Пашка и снова смеялся.

Сильнейшее облегчение обдало его с ног до головы и лишило всяких сил. Он стал ругать себя – и как не подумал, что домочадцы могли пойти на лоджию. Там хорошо, греет весеннее солнце. А он уже тут успел напридумывать себе всякого.

Все–таки Милана виновата…

Баграт резко открыл дверь и, обжигая ее взглядом, зашипел:

– Почему не держишь телефон при себе? Это очень безответственно с твоей стороны!

– Баграт, ты чего? – захлопала ресницами она.

– Чего, чего… – буркнул он – Запомни, я запрещаю тебе исчезать без объяснений, поняла меня?

По ее вытянутому лицу сообразил – ничего–то она не поняла.

– Я проснулся и подумал, что ты куда–то ушла, надо предупреждать, что ты на лоджии, что сложно было написать эсэмэску?

– Я не подумала, что ты станешь нервничать…

Не подумала она, видите ли. А вот он весь испереживался.

– Ничего страшного не случилось… – сказала она и запнулась.

Тут Баграт пробасил:

– Я думал, Пашка пропал! Я волновался. Очень…

Хоть и понимал, что это глупо звучит, а все же сказал.

– Мы же всего лишь ушли на лоджию… – протянула Милана.

А потом застыла, уставившись на него, помолчала с полминуты. Сузила глаза и ядовито прошипела:

– Что? Екнуло сердечко, да? А теперь представь, каково мне было, когда ты Пашку забрал. Представил?

Баграт замялся, пристыженно засопел. И, кажется, только теперь по–настоящему понял, что, должно быть, пережила Милана, когда он забрал ребенка несколько дней назад. Наверняка чуть не заработала сердечный приступ, как он сейчас.

Он прошел на лоджию, уселся на второе кресло, проговорил сдавленным голосом:

– Я так больше не буду делать. Ты это… не злись, ладно?

Милана уставилась на него недоуменным взглядом.

Ехидно спросила:

– Это ты так просишь прощения?

Баграт задумался. Вроде как извиняться не собирался, ибо это все–таки его сын. В то же время чувствовал – надо, ведь поступил погано.

– Извини, – буркнул он тихо.

Милана захлопала ресницами и ничего ему на это не ответила. Но осуждающе посмотрела. Этот взгляд ее огромных карих глаз был для Баграта попросту невыносим.

Решил сменить тему.

– Кстати, – проговорил он серьезным тоном. – Ты вообще работать думаешь? Или уже перегорела?

– В смысле? – спросила Милана. – Если ты про работу в твоей гостинице, то я написала заявление на увольнение. Я не собираюсь…

– Нет, ну если работа не нужна, то само собой, – пожал он плечами. – Но имей в виду, я твое заявление в тот же день порвал и повысил тебе зарплату.

Милана снова замерла, уставилась на него обалдевшим взглядом, аж рот открыла от удивления.

– Ну так что? Не нужна работа? – усмехнулся Баграт.

Милана закрыла рот, нервно сглотнула, а потом вдруг взвизгнула:

– А ты раньше не мог сказать?

О, он мог, но ждал подходящего случая.

– Так… мне надо срочно связаться с маркетинговым отделом, – тут же забеспокоилась она. – Они же меня потеряли, наверное…

– Ты не волнуйся, я сказал там, что ты приболела, – смилостивился Баграт.

И тут же получил сына на руки.

Милана выскочила обратно в гостиную, а Баграт остался с малышом один на один.

– Ну привет, пацан. Как ты тут без меня? – спросил он у сына.

Паша посмотрел на него с веселым выражением лица, улыбнулся.

– А теперь повторяй, – сказал Баграт с довольным видом. – Папу люблю. Ну? Папу люблю…

* * *

Милана не помнила себя от злости, наблюдая за тем, как Баграт весело играл с ребенком на лоджии. Прямо отец года, не иначе! И не плачет у него Пашка, и смеется в голос. А Саркисян счастлив, вовсю развлекается с сыном.

Невдомек ему, что ей как раз совсем не до смеха и веселых игр.

Неужели он не мог вовремя сказать – так, мол, и так, можешь работать дальше. Нет, прождал четыре дня, чтобы огорошить.

Не то чтобы она мечтала продолжать на него работать. Но работа–то хорошая и любимая к тому же.

Милана уже успела позвонить в маркетинговый отдел. Ей подтвердили, что пока ее не было, сам Артур Вазгенович, начальник отдела маркетинга, нашел ей подмену на время выдуманной Багратом болезни.

У нее, как у порядочного контент–менеджера, конечно же, имелось несколько статей в запасе, на Дзен канале также стояли материалы в отложке. Но Милана так работать не любила, ей нужен был четкий контроль за всем царством–государством, которое ей вверили. Проверить комментарии, удалить троллей, проследить за выходом рекламных постов… Хоть Артур и нашел ей замену, да что–то эта замена не очень шевелилась делать ее работу.

А главное–то, главное – ее драгоценный старенький ноутбук со всеми заметками остался дома, и она не могла даже попытаться что–то сделать. Не с телефона же она будет работать, в самом деле. Можно, конечно, но муторно. Однако Баграта все эти вопросы будто бы не волновали.

«Ты это… не злись, ладно?» – вспомнила она его фразу.

Как тут не злиться?

Извинения он, видите ли, попросил за то, что украл у нее сына. А у самого на лице ни капли вины.

Не поверила Милана в искренность его извинений. Не поверила, и все тут.