Не моя

Стас запрокинул голову назад, чувствуя, как неумолимо приближается оргазм. Стройная, охренительно красивая блондинка стояла перед ним на коленях, полными губами и умелым языком вознося его все выше и выше к вершине удовольствия. Сколько таких пустышек он сменил за последнее время, пальцев на руках и ногах не хватит посчитать. По одной, а то и две на одну ночь в каждом городе, пока турне не закончилось. Да, не смотря на выматывающие концерты и энергию, которую отдавал зрителям, у него оставались силы еще и на то, чтобы потом полночи забываться в желающих оказаться поближе к звезде. Поначалу противно было. Первые дни после того, как Настя уничтожила его, растоптала и стерла в порошок, Стас вообще не понимал, как дальше жить и что делать. Приперся домой и напился в хлам. Чуть самолет не проспал через сутки. Смутно помнил, как Рома тащил его на себе до аэропорта, матерился, на чем свет стоит, даже по роже, кажется, заехал. Или это Стас Роме заехал? Похер. Не было важно. С того момента все перестало иметь значение, кроме невыносимой боли, которая нарывала подобно гноящейся ране и ныла, ныла, ныла. Как он отпел первый концерт и сам не понял. На песнях, которые ей посвящал когда-то, наизнанку выворачивало. Парень просто разворачивал микрофон в зал, и зрители пели сами, наизусть зная слова. Да, он позволял им пропеть большую часть текста, потому что сам был не в состоянии вспоминать о тех чувствах. Именно тогда, в первое, второе и даже третье выступление он орал на сцене. Публика оценила. Они все думали, певец играет. А он подыхал. Пел, что любит, ненавидит, ждет, и сдыхал прямо там, падая на колени и молотя кулаками по деревянным полам. Почти сорвал голос. Выдрал половину волос, а потом его понесло. Виктор спустя пять дней, когда приехал и увидел в каком состоянии Багиров, устроил тому разнос. Долго орал, что не знает в чем дело, но если исполнитель не возьмет себя в руки и не отработает концерты, лишится гонорара. Да Стас плевать хотел на весь этот гонорар. В рожу хотелось тому дать. Кулаки зудели от желания въехать и размазать по стене. Смотреть, как кровь хреначит из носа, и убивать. Методично и беспощадно. Только смысл? Свиридов не виноват в том, что натворила Настя. Интересно, он хоть знает об этом? Вряд ли. Но в руки себя все же взял. Концерты отыгрывал на все сто процентов, и только после них шел в разгул. Брал самых настойчивых фанаток, море выпивки и перся к себе в номер. Они, не стесняясь, делали свое дело, а парень в пьяном угаре улетал туда, где не было боли и ее. Плыл только покачивающийся мир и его собственное удовольствие.

– Давай, детка, еще немного! – зашипел, чувствуя, как позвоночник простреливает наслаждением. Положил ладонь блондинке на затылок и крепче к паху прижал, сосредоточенно наблюдая, как алые губы обхватывают его член. Девушка явно не первый раз делала минет. Глубоко втягивала в себя его стояк и ударяла языком по головке, приближая к пику. – Умница! – шумно выдохнул, открыв рот, а потом, оттянув ее за волосы, развернул к себе спиной и толкнул на кровать животом вниз. Потянул на себя за бедра, заставляя встать на колени, и одним ударом заполнил мокрую плоть. Девчонка вскрикнула, сгребая в кулак простынь и сильнее прогибаясь, а Стас тут же задвигался быстро и глубоко, сжимая ягодицы, краснеющие под его ладонями от силы, с которой пальцы впивались в мраморную кожу. На каждом его толчке она кричала все громче, толкаясь навстречу округлыми бедрами, и со звонкими шлепками принимая его глубже. А парню хотелось еще сильнее. Чтобы орала и слезы из глаз. Он ненавидел себя за это. Долбаное желание причинить боль. Раньше такого не было. Одноразовый секс – да, довольно часто и регулярно, но всегда с обоюдным удовольствием. Он любил, когда девушки кричат, извиваются и корчатся, кончая под ним. Но теперь ему было мало. Теперь хотелось, чтобы те испытывали боль. Стас знал причину. У нее даже имя было и глаза зеленые. Именно ей он мстил посредством ни в чем невиноватых девушек. Ее слезы хотел видеть и боль причинить такую же, какую и она ему. Заставить заплатить за гребаную ложь и все то, в чем любящий свою недосягаемую мечту теперь жарится ежедневно.

Мобильник затрезвонил в самый неподходящий момент. Стас выматерился и, не прекращая двигаться внутри блондинки, нащупал рукой на рядом стоящей тумбочке телефон.

– Да? – ответил, даже не взглянув на экран.

– Багира, ты дома? – Ромыч. Как всегда вовремя.

– Угу, – промычал Стас, наблюдая за извивающейся подтянутой задницей.

– Не занят? Я сейчас подтянусь. Это срочно.

– Не занят. Валяй. – откинул мобильный обратно на тумбочку и вернул руку на порозовевшую ягодицу. Второй намотал взмокшие волосы на кулак и на себя потянул.