Не надо, дядя Андрей!

Прохладная нежная вода приняла меня в свои объятия и качнула, успокаивая и утишая жгучую боль в груди. Почему бедным недоступно такое удовольствие? Я бы плавала каждый раз, когда мне грустно и не приходилось бы бухать, курить и орать на маму.

Но хренов опекун и мудак оставил это все себе, как все они, богатенькие уродцы.

Я лениво потянулась за оставленной на краю бутылкой, выпила несколько глубоких глотков и раскинулась, позволяя воде поддерживать и качать меня, омывать со всей нежностью и спокойствием.

Может быть, она подаст мне идею, как же отомстить дяде Андрею…

Андрей

1

Быть мудаком и бить маленьких девочек. Причем не тогда, когда они об этом просят, а когда они бесят. Это я, сука, молодец. Это я хорошо придумал.

Впрочем, быть мудаком мне всегда нравилось. Все то, что женщины называли мудацким поведением, было просто моей нормальной жизнью, не подстроенной ни под какую капризную бабу. Жизнью в свое удовольствие с соблюдением своих интересов. Я надеялся так и дотянуть до глубокой старости, а когда хуй перестанет стоять, а шлюхи спать даже за деньги, тогда найму сиделку, на которую заработаю, не тратя бабло на хлам в виде шуб и колечек с бриллиантами.

Но Лиза не посторонняя баба. И вообще не моя баба.

Она еще ребенок, несмотря на развитые формы и паспортное совершеннолетие. Даже если ей самой кажется иначе. Даже если окружающим кажется иначе и тем парням, с которыми она, по словам брата, зависала вечерами.

Я старшее ее больше чем в два раза и умнее должен быть вдвое.

Но терпения мне с рождения не отсыпали…

Я метался по спальне как дикий зверь, останавливаясь и прислушиваясь к ее завываниям за дверью ее комнаты. И мои мысли метались тоже: от злобного «мелкая сучка сама напросилась» до «охуеть, герой, бьешь женщин и детей». К сожалению, когда я вспоминал ее заплаканное личико, они сворачивали на боковую дорогу, ведущую в ад. Но я отгонял от себя те картинки, которые мне рисовало воображение. Моей воли на это хватало.

Но я и не подозревал, что подстава будет ждать меня там, где воля кончается.

Глубоко за полночь я наконец отправился спать, так и не решив ничего с мелкой заразой.

И едва я смежил веки, как во сне мне явилась Лиза.

Все было ровно так, как в реальности: мой кабинет, голубая форма, опрокинутое кресло и две женщины.

Только в кресле лежала не Анжелка. Я думал там она и направлял член в распахнутые губы, но поднимал глаза и видел, что она стоит в дверях и смотрит с ужасом в район моего паха. Я тоже смотрел туда и видел, как головка члена вместо разверстых блядских губищ Королевой тыкается изнутри в нежную розовую щечку Лизы. Слезы текут у нее из глаз, смазывая тушь, но она обнимает своими пухлыми губками мой перевитый венами ствол и старается взять его поглубже. Моя рука лежит на ее затылке и я непроизвольно толкаюсь глубже, в горло. И она забирает член, заглатывает его, хотя спазмы в ее горле показывают как ей это нелегко.

И что-то орет от двери Анжелка, а я, сука, никак не могу остановиться, потому что этот маленький нежный ротик охуенен чуть более чем полностью и такого минета мне не делали никогда.

И я начинаю толкаться в горло Лизы глубже и сильнее, слезы ее капают на мой член и это ниибически заводит все сильнее и сильнее.

Я вижу, как она раздвигает ноги, и ее пальчики ложатся на блестящую плоть. Это чуть не взрывает меня, я рычу и похлопываю ее по щеке, сжимаю ладонь на тонком горле и чувствую, как внутри поршнем ходит мой член.

Подводит меня то, что я так хочу увидеть свою сперму у нее на лице, что я пережимаю яйца и тяну член изо рта у малышки, чтобы кончить снаружи… и просыпаюсь от того, что сдавливаю их в реальности.

Сука, сука, сука. Чуть не кончил, дроча на свою названную племянницу!

И самое паршивое, что все еще стоит и тянет забить на все, сжать пальцами ствол, пряча в ладонь залупу и толкнуться в нее, представляя, что это рот Лизы.

Заплаканной несчастной сиротки Лизы, которой я только что врезал по морде.

При мысли об этом меня аж выгнуло на постели.

Я откинул одеяло и встал.

Дыхание было как у шестидесятилетнего бегуна.

Хуй стоял как у двадцатилетнего тестостеронового пацана.

А в тишине комнаты был слышен тихий плеск.

Если это опять соседские кошки приперлись лакать из бассейна, добавлю туда крысиную отраву.

Нет, не добавлю. Там теперь любит плескаться моя псевдо-племянница. Не будь ее, вышел бы в гостиную, посмотреть, что там на улице творится, но натягивать штаны лень, и я впервые за пару лет поднимаю жалюзи в спальне. Темные стены окрашиваются в голубоватые отсветы, я смотрю в окно…

Ого, ни хуя ж себе.

То есть мне с голым хуем ни у себя на кухне не появиться, ни бабу выебать, а она, не парясь, может плавать голой в моем бассейне? Извиваться белокожей русалкой, демонстрируя, что кроме безумного характера, ей еще есть чем меня удивить.

Невероятно женственной фигурой, которая обычно спрятана под набором молодежных шмоток, уродующих ее так, как природе и не приснится.