Не надо меня обижать (СИ)

— Хорошо. Я позвоню Рине и все узнаю, — с замиранием сердца произнесла в ответ.

И почему меня еще вчера не поставили в известность?

— Так на какое число мне перенести встречу?

— Я чуть позже сообщу, — известия, полученные от Лёны, отодвигали на второй план ранее задуманное. Надо было решить насущные вопросы и тогда уже определять что делать.

Я попрощалась с девушкой, гадая, насколько серьезными могут быть у меня проблемы.

Много лет назад от шага в бездну меня спасла Рина, волею судьбы оказавшаяся на лестничной площадке многоэтажного дома, который должен был стать для меня трамплином в ад. Я подозревала, что и она не просто так сидела в нише, замерзая от пронизывающего холода, почти под самой крышей высотки. По всей видимости, ее напугала я, а она испугала меня, не дав совершить последний шаг в никуда.

Мне тогда не было даже двенадцати. Рина же была на год старше. Я на всю жизнь запомнила ее слова, что смерть надо заслужить, а то, что я собиралась сделать называется иначе — бегство от проблем.

Мы подружились, связанные одной страшной тайной.

Я на всю жизнь запомнила день, когда мы с ней познакомились и причину, которая меня привела на ту лестничную площадку, открытую ветрам. Спустя несколько лет, после начала своей карьеры в порно-индустрии, я обнаружила, что мне не на кого тратить заработанные деньги. На скромную жизнь мне хватало, а большего я не хотела, но желала быть кому-то нужной. И тогда мне пришла в голову мысль помогать таким же девочкам, какой была и я много лет назад, стоящим в шаге от вечности. Так с моей подачи был создан фонд по оказанию помощи жертвам насилия, не важно какого, морального ли или физического. Я наняла пару психологов, специалистов своего дела, которые были в состоянии заставить передумать любого, кто собирался сделать последний шаг в своей жизни.

Официально всем занималась Рина, она же управляла фондом. Я лишь финансировала организацию. Но именно в этом и состояла проблема. Деньги, которые я зарабатывала на студии, не всегда имели легальный след. Это и было слабым звеном. Если о моих источниках дохода станет известно, то меня могли легко упечь за решетку. И тогда сбудется мечта одного не очень хорошего человека.

Прежде чем набрать номер Рины, я несколько раз выдохнула, успокаивая не в меру расшалившееся сердце. И почему, когда я вспоминала о прошлом, по моему телу пробегала дрожь, как бы я не пыталась от нее избавиться. И вроде бы я все поняла, все осознала, что-то приняла, с чем-то смирилась, а вот искоренить в полной мере реакцию организма на определенного рода воспоминания не могла. Видимо, они засели так глубоко, что вытравить их возможно только вырвав с корнем из себя свою сущность.

— Рина, это я. Лёна мне сказала, что у вас вчера были какие-то гости, — с места в карьер начала задавать вопросы своей компаньонке.

— Да. Хотели с тобой поговорить, — О чем?

Сердце стучало, словно сумасшедшее.

— По поводу интервью. Я сказала, что ты не желаешь разглашать свое инкогнито, — Рина зевнула. По-моему, я и ее вытащила из постели.

— Подожди, а при чем интервью, Лёна говорила о каких-то деньгах, — произнесла растерянно.

— Ну, так правильно. Они потом мне начали деньги предлагать. А я не соглашалась.

— А что они проверяли? — не унималась. У меня в голове что-то не сходилось. Вот совсем не сходилось.

— Ничего. Это Лёна перепутала. А ты уже перепугалась? — с тревогой спросила у меня Рина.

— Ага. Ты же знаешь мое положение.

— Да знаю. Но сколько раз тебе можно говорить, что надо легализироваться полностью, не надеясь, что никто ничего не узнает. Или хотя бы принять помощь со стороны. Ведь сколько уже предложений ты отвергла? — по этому поводу мы не один раз спорили.

— Я не хочу ни от кого зависеть. Ты же знаешь, — в унисон ответила Рине.

— Это не зависимость, а рациональные подход к решению проблемы. Ты одна просто все не в состоянии все потянуть. А если ты заболеешь? Или случиться что-либо еще?

— Рина, я думаю. Думаю. Но пока я не согласна с тем, что ты мне предлагаешь.

— Ну, как знаешь, но тогда не обмирай из-за каждого постороннего человека, появившегося в поле твой видимости.

— Я бы не стала делать столь резких заявлений. Я переживаю только о том, что связано с фондом. А больше ни с чем. Фонд мое детище и для меня очень дорог.

— Ну, так и доведи все до ума. Или давай я все сделаю.

— Я подумаю.

На этом наш разговор закончился. После него я еще долго размышляла на тему легализации. Может быть на самом деле привлечь спонсоров и тогда мои деньги не будут так видны на фоне чужих вложений?

Однако собственническое желание чем-то владеть единолично уходило корнями в далекое детство, когда за малую провинность меня лишали самого дорогого, именно того, что я любила.

* * *

На работу я собиралась особенно тщательно. А вот почему я не могла признаться даже самой себе. Я даже чуть подкрасилась, что в обычной жизни делала крайне редко, считая это пустой тратой времени.