Не надо, папа!

Медики сотни раз успели повторить ему: «Тебе нельзя использовать чакру». Что-то нарушилось в его системе циркуляции уже давно, еще с той роковой битвы с Кохинатой Мукаем. Тем не менее это мелкое нарушение не давало о себе знать достаточно долгое время. Его стало усугублять использование Мангеке. Естественно, новый уровень шарингана требовал больше чакры. Мангеке Шаринган использовал чакру особым способом, а крошечный изъян в системе циркуляции стал вызывать перекос. С каждым разом последствия были все хуже, и достигли своего апогея они во время битвы с Саске. Он перенапрягся. Сражался на пределе своих сил, выше предела… За что и поплатился.

Итачи удивился тому, что все-таки выжил в тот раз. Медики, спасшие его, совершили невозможное. А ведь все прошлые лекари твердили, что такие нарушения системы циркуляции невозможно вылечить, а грамотно стабилизировать хоть и можно, но почти нереально.

Ему нельзя было использовать чакру. Тем не менее Итачи чувствовал себя отлично, не считая запястий, прикованных к койке, и мрака перед глазами из-за повязки. Он мог бы ходить, мог бы, наверное, даже бегать. Он… он много чего мог. А раз мог, то должен был защитить своих близких и Коноху.

Старейшины поклялись ему, что Сараду оставили в покое и она в полном порядке. Что же, они достаточно боялись его репутации, чтобы не вести за его спиной свои игры. Без поддержки Данзо им бы не хватило мужества. И все-таки Итачи хотел убедиться. Он знал, что ему не позволят снять повязку. Знал, что под видом Сарады к нему могут провести кого угодно под хенге. Но также он знал, что среди любого хенге все равно почувствует свою племянницу. Даже слепой и с завязанными глазами, он все еще многое видел и порой даже больше, чем остальные, зрячие.

****

Палату дяди охраняли Анбу. Сарада поежилась от вида звериных масок с цветными узорами и прошла внутрь.

Дядя лежал в постели с завязанными глазами, будто спал. При виде него в душе вспыхнули странные чувства.

Затаенный страх, любопытство, ощущение его руки на горле.

Жадность. Невероятная жадность и восторг…

У Сарады закружилась голова. Она вдруг вспомнила момент, знакомый и в то же время совершенно новый.

Учиха Итачи — еще ребенок лет так десяти. Темный зал с бетонными стенами, луч прожектора, освещающий невысокий постамент в центре зала. Юный дядя в майке с высоким воротом и гербом Учиха на спине. Он запускает кунаи в луч прожектора, и тут же отовсюду срабатывают ловушки. Итачи ловко избегает всего летящего в него оружия, уворачиваясь или сбивая его своими кунаями. Отталкивается от перил верхней площадки над залом, делает кувырок назад, приземляется на постамент в луче прожектора…

Я… Откуда я это помню? Как я…

Кладбище. Люди в черных одеждах. Маленький мальчик в черном кимоно, смотрит и спрашивает серьезным голосом: «В чем смысл жизни?»

Сарада прижала ладонь ко лбу.

Как?

— Сарада? — позвал Итачи.

Она вздрогнула и вернулась мыслями в больничную палату.

Подходить настолько близко к отступнику S-ранга было рискованно, но Сарада больше не боялась Итачи, разве что самую малость в глубине души. Она сделала пару шагов к нему, вновь вспоминая образы… Мальчик в зале с прожектором. Малыш в трауре.

— Коноха приняла тебя?

Сарада удивленно заморгала.

— Да.

Итачи едва заметно кивнул.

— Сарада, сколько ловушек у Саске?

Она неуютно огляделась и снова уперлась взглядом в лицо Итачи. Поначалу она не могла понять, о чем он ее спрашивает. Ловушки… Какие ловушки? На ум приходили только те самые, которые Саске просил ее установить в его сознании.

Точно, они же сражались. Он видел…

Недоброе подозрение заворочалось в сердце. Итачи мог все что угодно рассказывать ей о любви и дарить ворон; Сарада могла спасать его от смерти еще с десяток раз. Но жизнь приучила ее не доверять людям. Даже близким. Тем более близким со стороны отца. Включая отца.

— Зачем это тебе?

— Просто ответь.

— Не стану я ничего тебе отвечать.

— Семнадцать?

«Так значит, они прекратили ловить друг друга в гендзюцу до того, как закончились ловушки?» — смекнул Орочимару.

— Больше, — призналась Сарада.

— Насколько больше?

— Вполовину.

— Такие же?

— Подобные. — Сарада нервно дернула плечом. — К чему этот разговор?

— Хорошие ловушки. Молодец.

— Против твоего Мангеке, судя по всему, не сработали… И не только.

Итачи не ответил.

— У меня тоже есть вопросы, — с робкой претензией объявила Сарада.

— Потом.

Она попятилась. Дядя был прав. Вопросы, какие бы они ни были, задавать стоило не в больничной палате под присмотром Анбу, и тем удивительнее был этот дурацкий допрос с его стороны.

****

В кабинет вломилась встревоженная Шизуне.

— От восьмого поста нет ответа в положенный срок.

Цунаде вскочила с кресла и уперлась руками в стол.

Это могло ничего и не значить, но оставить такой сигнал без внимания они не могли. Если это простая неполадка в цепи связи, значит, так тому и быть. Но если нет… тогда восьмого поста уже не существует.

— Начинайте эвакуацию. Под видом… тренировочных учений. Пока ничего не известно наверняка.

— Наруто-кун…

— Рано. Если мы ошиблись, второй раз тот же трюк с ним провернуть будет сложнее.

— Хай!