Не надо, папа!

Нет. Я чувствую. В доме кто-то есть. На веранде.

Двери на веранду были приоткрыты. Из щели тянуло вечерней прохладой. Сарада вышла наружу и увидела дядю. Он сидел на краю веранды, свесив ноги. Карин, свернувшись калачиком, спала на полу под стеной. Дяде в кои-то веки удалось от нее отвязаться.

— Есть разговор.

— Опять?

— Все еще.

Итачи помолчал немного. Потом сказал:

— Ничего не кажется подозрительным?

Сердце всколыхнуло давно забытыми чувствами. Слова дяди, сказанные сейчас, накладывались на его же слова, которые он говорил десять лет назад. Сарада автоматически скользнула взглядом по гербам на стене. Все были на месте. В прошлый раз дядя произносил эту фразу, когда обучал ее гендзюцу, спрятав один из гербов с помощью иллюзии.

Сарада-клон активировала шаринган. На дереве над стеной с клановыми гербами притаился Ёро. В саду по правую сторону от пруда — два очага. Ходэки и его трусливый волк Таки. Конечно же, наблюдатели.

За обычным шаринганом тут же ожил Мангеке. Иллюзия для Ёро. Иллюзия для Ходэки и даже для волка. Сарада знала: силе гендзюцу ее Мангеке могли бы сопротивляться разве что Учиха, никак не бывшие сокомандники. Пусть даже и Ёро когда-то самодовольно утверждал, что ее техники на него не подействуют.

Сарада обернулась на Карин. Судя по поведению ее очага, она действительно спала.

— Какие у тебя еще вопросы, Сарада? — спросил Итачи.

Какие у меня вопросы…

«Способности Мангеке. Итачи сказал, что Шисуи прав не до конца», — подсказал любопытный Орочимару.

Сарада задумалась. Она пришла в первую очередь выяснить, что им теперь делать с Саске. Способности Мангеке ее тоже интересовали, но…

«Тоби тоже Учиха. Лучше поймешь свойства глаз Учиха, сумеешь отыскать его слабости».

Душу разъедали сомнения. Не хотелось допускать Орочимару в секреты клана Учиха. Не хотелось идти у него на поводу, но Сарада отдавала себе отчет в том, что избавиться от змея уже вряд ли получится. А еще он был прав.

— Наши глаза. Способности наших Мангеке. Ты сказал, что Шисуи прав только наполовину. Почему?

Итачи любовался черной водой в пруду.

— Потому что Аматэрасу — это не тепловая энергия.

— А что?

— Сама как думаешь? Как с помощью глаз, без печатей и особой подготовки, можно создавать такие мощные техники?

— Не знаю, — сердито буркнула Сарада, усаживаясь рядом. — Они просто появляются.

— Ничего не появляется просто так. У любой техники есть свой механизм. Техники Мангеке — не исключение. Шисуи сказал, что наша с тобой способность имеет общие корни. Он прав. Вот только он забыл упомянуть, что не только наша с тобой. Общие корни имеют все способности Мангеке.

— И способность Тоби?

— Мадара — не исключение. Мангеке Шаринган на самом деле не больше и не меньше, чем улучшенное зрение. Додзюцу открывает доступ к слоям. Даже обычный шаринган позволяет видеть больше. Чем выше уровень шарингана, тем больше слоев тебе доступно.

— Слои… Ты говоришь о слоях, но я никаких слоев не видела.

— Твоя техника…

— Канрен.

— Когда ты используешь Канрен, чакра передается четко в точку пространства, где сфокусирован твой взгляд. А если ты можешь передавать чакру в точку фокуса, значит, и слои ты видишь. Нельзя проложить чакре путь через изнанку, не видя слоев.

— Изнанку?

— Да. Тоби, точнее Мадара, перемещается через изнанку пространства. Каким-то образом он отыскал пути, через которые может протаскивать все свое тело и что-нибудь еще в придачу. Наши способности в этом плане ограничены. Мы можем передавать только чакру, да и то в пределах своего поля зрения.

— Ладно, — неуверенно согласилась Сарада-клон. — Но… я все равно не понимаю. Если Аматэрасу — не тепловая энергия, тогда… что?

— На самом деле, твой Канрен — это ранняя стадия моего Аматэрасу. Все дело в воздействии. Подобно тому, как ты придаешь своей чакре свойства определенной стихии, когда создаешь, например, катон, я преображаю природу своей чакры, воздействуя Инь на слои. Моя идея вызывает на слоях цепную реакцию и производит пламя, которое невозможно погасить водой или отсутствием кислорода. А все потому, что его суть не в реакции окисления. Она лежит гораздо глубже — на изнанке слоев. И погасить его можно только тем же способом, каким его создали. Через изнанку. Идеей.

— Расскажи кому-нибудь другому, — фыркнула Сарада. — Мне удалось запечатать твое пламя.

****

Солнце утонуло за мохнатыми холмами. Теплые краски заката догорали на горизонте, а прогалину окутывали сумерки.

Саске засел в ветвях высокого дерева и наблюдал издалека, как его клон сражается с парнем из «Акацуки». Он еще со времен генинства успел отметить и перенять удобную стратегию Какаши-сенсея: при первой же возможности подменить себя клоном и уйти в засаду, анализировать действия противника издалека.

Он упорно заставлял себя следить за боем и за противником. Саске привык отключать эмоции во время схватки, но в этот раз… в этот раз почему-то не получалось. Его внутренний мир был разрушен практически до основания, и то, что творилось внутри, все еще заботило его больше, чем то, что происходило снаружи. Даже если снаружи его пытался убить отступник-подрывник.