Не надо, папа!

Очертания фигуры Анбу изменились. Лицо исчезло под пепельным покровом. Тензо больше не существовало. Из пыльцы налетевшего пепла восстал Йондайме Хокаге Минато.

Его присутствие поколебало незримый слой мироздания, с помощью которого ниндзя подсознательно ощущали присутствие друг друга. Даже вернувшийся с того света, Четвертый Хокаге занимал слишком много энергетического пространства и захватывал своей аурой даже ее потерянную испачканную предательством душу.

Черные склеры... А глаза узкие, раскосые… Не такие, как у Наруто.

Сарада невольно отмечала про себя все эти бессмысленные мелочи и все еще не до конца осознавала, что они с Орочимару только что сделали.

— Учиха, — удивленно произнес Йондайме.

И Сарада словно вернулась с небес на землю.

— Наруто. Из него извлекли Кьюби.

Четвертый, все еще дезориентированный после внезапного возвращения к жизни, проследил за ее взглядом и увидел сына.

— Наруто!

Он сориентировался мгновенно. Упал на колени и приложил ладонь к голому животу Наруто. Через его руку потекла яркая оранжевая чакра.

— Наруто… — повторил он горько и мигом посерьезнел. Взглянул на нее строго, как на врага. — Тот человек, который извлек Кьюби из Наруто — Учиха Мадара?

Сарада покачала головой.

— Кто тогда?

— Учиха Обито.

Глаза Четвертого расширились от удивления.

— Обито? — повторил он неверяще.

В сознании вспыхнула запоздалая догадка: «Это же его ученик!».

Ну конечно же…

— Обито. Он собрал воедино всех биджу и…

— Что?!

— …у него на сердце проклятая печать. Мы с Оро… Я думаю, его контролируют. Не знаю кто.

— Джуин, значит, — задумчиво проговорил Четвертый. — Теперь понятно.

Свечение прекратилось. Вся чакра Кьюби передалась в тело Наруто.

И в тот же миг они оба исчезли. Четвертый ускользнул, забрав с собой сына.

Земля под ногами чуть дрогнула. Это шагала вдалеке гигантская статуя. Сарада в растерянности смотрела на пустое место, где секунду назад лежал Наруто. Примятая трава медленно расправлялась.

****

Минато приземлился вверх ногами на потолок вестибюля, кувыркнулся вниз и удобнее перехватил Наруто. Тяжелая голова парня безвольно склонилась к плечу. Когда-то он держал так Кушину, а теперь едва живого сына.

От него шарахнулись пациенты в пижамах и с перебинтованными головами. Ахнула девушка на регистратуре. Минато стремительно вникал в обстановку. Светло, тихий гомон голосов. Госпиталь Конохи. К счастью, невидимая печать на потолке все еще действовала.

— Кто главный? — воскликнул он громко.

Девушка на рецепции подскочила и стала звать кого-то.

Возвращаться к жизни так внезапно и после столь длительного перерыва было непросто. Какова ситуация в мире? Что за девушка была рядом с его сыном? Учиха… точно ведь Учиха. Учиха Сарада? Наруто упоминал о ней, но опираться на эту зыбкую информацию Минато не рискнул. Сарада могла быть на их стороне. А могла вначале самостоятельно извлечь биджу из Наруто, а потом намеренно призвать его, Четвертого Хокаге, чтобы получить полную силу Кьюби. Бесчувственный Наруто не смог бы подтвердить ее слова об Обито и биджу. А даже если бы и смог… Как для шиноби Наруто был уж слишком наивным и доверчивым. И случай с Саске служил тому доказательством.

— Наруто!

Из коридора выбежала девушка и мигом очутилась рядом.

— Опустите!

Минато послушался. Ее короткие розовые волосы растрепались. Она заправила прядь за ухо и протянула руки над грудью Наруто. Девушка была крепкой. Видно — не просто медик, но и боец. Она напряженно хмурила розовые брови и исследовала медицинской чакрой тело Наруто. Ничуть не удивилась тому, что в вестибюле госпиталя стоит воскрешенный Четвертый Хокаге. Сразу принялась за дело. Опытный медик.

Или меня просто все забыли?

****

Шаг за грань — легкий и стремительный. Ему невозможно было сопротивляться. Померкли цветные краски, исчезло привычное ощущение чакры Кьюби. Реальный мир остался где-то далеко, а Наруто проваливался в черную глубину и все никак не мог остановиться. Он схватился бы, но хвататься было не за что. Бездна притягивала его к себе, словно магнит, и от ее холодного дыхания кружилась голова.

Непривычная нагота одновременно смущала и пугала. Ладно бы отсутствие одежды, но он не ощущал даже тела. Он был совершенно один, а ничто никогда так не пугало Наруто, как одиночество. Справиться с разрастающимся ужасом казалось чем-то немыслимым. В этой черноте без тела и каких-либо ориентиров одиночество было абсолютным. И, как Наруто подозревал, вечным.

Внезапно он почувствовал Сараду. Ее присутствие было невесомым, почти фантомным, но теперь у него появился маяк. Падение замедлилось. Наруто отчаянно цеплялся за Сараду, и на какое-то мгновение ему даже показалось, что он стал подниматься обратно.

Только показалось.

Он не знал, сколько времени погружался в бездну. В этом необъятном и одновременно пустом месте время текло как-то иначе. Казалось, время так же, как и он сам, переваривалось в ничто.