Не надо, папа!

Тихий мрак с треском рассекла вспышка. Глаза на мгновение ослепило. Обрисовались фигуры: Рин на полусогнутых ногах с пробитой грудью, сверкающее Чидори у нее за спиной.

Обито закричал, и видение разбилось. Он посмотрел под ноги. В кровавом озере отражался ребенок с оранжевыми очками на лбу, черными глазами… Радужка зажглась алым. Вокруг зрачков прокрутились два томоэ.

Его по имени окликнул Какаши.

Обито обернулся на зов, но увидел кругом лишь тьму. Он в панике завертелся кругом. Откуда его звали? Где Какаши?

Мелькнул огонек костра. Обито резко остановился. У огня сидели двое мужчин с белыми волосами. Какаши и его отец?

Они вдруг растворились в темноте.

— Обито!

Накатила чудовищная боль. Он открыл единственный глаз и снова увидел Какаши. Бывший товарищ нависал над ним в слепящем искусственном свете, и Обито решил бы, что попал на тот свет, если бы бешеная боль внутри не отрезвляла.

Левая глазница была пуста. Риннеган исчез.

Он вскочил. Рядом был не Какаши, а какой-то медик в темной маске. Просто показалось. Взгляд панически метался по комнате. Стены из белой плитки. Холодный свет. Красивая медсестричка с розовыми волосами…

— Успокойся!

Ирьенин попробовал уложить его обратно. Обито послал чакру на шаринган, чтобы оживить Мангеке и уйти в измерение Камуи. Ничего не произошло. Пространство не прогнулось, даже привычное поле зрения додзюцу не возникло.

Черт…

Он размахнулся и от души врезал медику по лицу. Тот столкнул спиной столик на колесах. Загрохотали падающие инструменты.

Обито скатился с койки и ударился об пол. Резкая боль пронзила сердце. Он поднялся и сбил с ног другого ирьенина, попытавшегося вернуть его на кровать.

— Ты чего творишь, шаннаро?! — сварливо заорала медсестричка.

Память подкинула имя: «Харуно Сакура».

Он слишком привык использовать шаринган и теперь не успевал за движениями противников. Отвлекся на миг на встающих ирьенинов, и девушка одним сокрушительным ударом отправила его в нокаут. В ушах зазвенело. Обито показалось, что на него упала крыша. Светлая палата плыла перед глазами. Харуно Сакура склонилась над ним, но Обито вместо ее лица увидел Рин.

Он провалился во мрак. Сердце болело, но дышать по какой-то причине стало удивительно легко. Обито снова чувствовал себя мальчишкой, тем самым, который еще на что-то надеялся и чертовски боялся потерять свою любимую девушку. Боялся даже сейчас, когда ее уже не было в живых.

Края расплывчатого больничного мирка подъедала тьма. Лицо Рин растворилось.

****

Карин не находила себе места с самого пробуждения. В это утро ее сенсорика впервые в жизни дала сбой, а она даже не сразу поняла, что это с ней происходит.

Она проснулась, долго лежала рядом со спящим Итачи, изучала его лицо и не могла собрать воедино мысли. Видок у единственного и неповторимого Имбиря был совершенно невпечатляющий. Правильные чуть острые черты, густые ресницы — все это, конечно же, было прекрасно, но вот болезненная бледность и темные круги под глазами придавали Итачи схожесть с мертвяком. Мертвяки отнюдь не вызывали у Карин плотского влечения. Теплая постель приятно ласкала голую кожу, в голове царил вакуум. Зависнув в ступоре, Карин задала себе глупый и до ужаса несвоевременный вопрос: что она здесь делает?

Произошедшее накануне случалось уже не впервые. Она сама настойчиво добивалась этого, и прошлые сеансы ее все устраивало. Никакие дурацкие вопросы в голову не лезли. Что же изменилось сейчас? Карин испытывала страх и до конца не понимала, что ее пугает: убийственное ощущение изоляции от всего мира или же необходимость объясняться с Учихой Итачи, который после столь продолжительного штурма наконец ей поддался?

Она поняла, что было не так, только когда сенсорика постепенно вернулась обратно. Все ее тело снова затопило восхитительное щиплющее чувство присутствия Имбиря. Карин сглотнула набежавшие слюни и едва удержала себя, чтобы не потереться о спящего Итачи и не разбудить его.

Немного погодя Учиха проснулся сам и спросил в своем привычном тоне: «Что такое, Карин?»

Она не призналась. Сенсорный паралич прошел. Необходимости обсуждать это с Итачи не было.

****

Наруто стоял босиком на траве в одних штанах и смотрел на небо. От яркой голубизны слезились глаза. Когда он проснулся, Сарада еще спала. Наруто не стал ее будить. Утомленный боями и не только, он проспал больше суток и сам бы даже и не понял этого, если бы ему не сказала Карин.

По небу, распластав крылья, проплыл почтовый ястреб.

— Скрытый Камень сдался, — сказал Итачи.

Он появился на веранде незаметно и тоже наблюдал за ястребом.

— Значит, мне нужно в Резиденцию.

Наруто отступил на пару шагов назад, чтобы дольше проследить за полетом птицы. Под голыми пятками сочно хрустнули стебли сорняков.

— Зачем?

— Отец Шикамару должен сказать другим Каге, чтобы они не запечатывали биджу.

— Интересно, — проговорил Итачи. — С какой стати они согласятся?

Наруто нахмурился.

— Это было бы возможно, если бы все страны были в равных условиях, — продолжал Учиха. — Но это не так. И причина тому — ты, Наруто.

— Я?