Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021

Мы ехали на студию, восстания были, выстрелы, шумиха. Настроение тревожное, и вообще ничего не было понятно. Запись лихо прошла. Тупо поставили бутылку водки, за пять минут родился хит. Приехали и записали.

Мы как-то спели «Секс без перерыва» в эфире программы «50 x 50» – так ее директора сняли за это, а «Мальчишник» занесли в черные списки всех средств массовой информации, шлейф остался до сих пор. Девушки, как им свойственно, на концертах лифчики только так бросали. Ну и потом были полные гримерки алкоголя, полные гостиничные номера девушек и так далее. Да эта песня вообще про личный опыт.

Интервью: Даниил Туровский (2011)

Андрей Лысиков (Дельфин)

участник группы, автор текста

Еще до создания «Мальчишника» было много хип-хоп-проектов на русском – просто они были в андерграунде. В этом смысле мы не были никакими пионерами. В чем мы были пионерами – так это в коммерческом использовании нового музыкального направления. То есть рэп коммерциализировали, скажем так, с нашим участием. Людям, которые вкладывали в коллектив деньги, очень хотелось успеха. Но мы смогли сойтись вот на чем: да, хорошо, пусть проект будет коммерческим, но пусть он будет тогда какой-то очень наглый, пусть он затрагивает темы, которые на тот момент считались непотребными. Можно ли сказать, что мы сели и решили, что будем делать песни про секс? Ну не буквально так, но грубо говоря – да.

Что «Секс без перерыва» записывали во время путча – это выдумки. Я помню прекрасно этот день. Студия была в каком-то доме культуры в мрачном районе, где десятки Парковых улиц, – в Измайлово, кажется. И это была зима, так что это точно было не во время путча. Что касается самой песни – ну, у нас постоянно шел процесс сочинения нового материала, набрасывались какие-то заготовки; что-то использовали, что-то – нет, а что-то вообще дорабатывали уже в момент записи. При этом никаких специальных планов, что надо обязательно всех порвать и сделать хит, у нас не было – мы просто развлекались и были благодарны за то, что у нас есть возможность это воплощать. Тогда ведь мало кто мог позволить себе сделать запись на сколько-нибудь профессиональном уровне.

Тогда нужно было иметь определенные навыки работы на студии – то есть это была не карманная ситуация, как сейчас, когда все инструменты под рукой в компьютере или вообще в телефоне. Тогда было относительно сложное оборудование; даже если ты пользовался драм-машиной, надо было уметь ее программировать и синхронизировать со всем остальным. Были разные варианты синхронизации – тогда появился такой формат ADAT: такие большие видеокассеты, на которые записывали музыку. У нас полсмены уходило, чтобы все начинало играть ровно. При этом, что я лично в то время очень плохо понимал, как устроена вся студийная история, в основном этим занимался Паша Мутабор: он был технически подкован и имел опыт записи.

«Мальчишник» для меня был больше развлечением. И параллельно я делал другие вещи – казавшиеся мне более «серьезными». И пытался и от того, и от другого получить удовольствие, просто разных видов. Я считаю, что мне повезло, что я мог делать и то, и другое.

В какой-то момент стало понятно, что мы стали популярной группой. Но был еще такой нюанс, что влияние телевидения на популярность было понятно всем. Музыкальные телепередачи тогда имели вес и влияние в так называемом шоу-бизнесе, и нам приходилось принимать участие в съемках. Помню, мы поехали на фестиваль «Голос Азии» в Алма-Ату и пели там свои странные песни – на нас все смотрели не лучшим образом. То есть приходилось попадать в неловкие ситуации просто из-за того, как устроена была система шоу-бизнеса: главное – оказаться в телевизоре. Грубо говоря, в то время можно было фонарный столб просто крутить, и он бы стал популярным. Поэтому я всегда немного со скепсисом небольшим относился к нашему успеху – хотя, конечно, это было здорово, приятно и обеспечивало некоторое финансовое благополучие.

Первый тур у нас был по Беларуси с группой «Сектор Газа» – они тоже имели отношение к нашему продюсерскому центру, и было решено с их помощью немножко нас подраскрутить. Конечно, это был неудачный выбор. И путешествие было специфическое, очень суровый первый опыт. Люди, приходившие на концерты, кидали в нас всем подряд, кричали: «Валите отсюда, педики! Где “Сектор Газа”?!» Они просто не понимали вообще, что это за чуваки такие, в хоккейных майках, в высоких кроссовках 45-го размера, в цепях каких-то со знаком «мерседеса»? Что-то вообще непонятное – где Хой, где панки? Мы им казались какими-то космонавтами.

Молодости вообще свойственны подобного плана загул-разгул [как в песнях «Мальчишника»]. Особенно когда ты уезжаешь на длительные гастроли – там тебя обстоятельства практически заставляют соответствовать твоему сценическому образу. Ну а так, конечно, в реальной жизни мы себя более спокойно вели и просто относились к этому как к актерскому амплуа.

Интервью: Александр Горбачев (2020)

1992