Не наша сказка (СИ)

— Вы меня старше лет на семь. – Я присела на перила. – Вы про себя все помните?

— Нет, только хорошее, – пошутил карлик. – А почему вы спрашиваете?

— Я память потеряла. – Разговор становился все более и более странным.

— Иногда это хорошо. – Я удивленно вскинула голову, но Патрик снова склонился над своим листочком, и лица не было видно. Я не могла понять, шутит он – или совсем наоборот. – Может быть, вы просто не хотите помнить о прошлом?

— Нет. Как раз таки хочу. Там моя семья, Патрик.

— Где – там?.. В прошлом?

— Да. – Я зачем-то кивнула, хотя собеседник и не смотрел на меня.

— Тогда ты обязательно вспомнишь, сестренка. В свое время.

Я настолько ошалела от смены интонации, от дружеского обращения, что даже не смогла толком ответить, отозваться на проявление теплоты, за что стыд терзал меня следующие несколько дней. А шут улыбнулся, сунул листок за пазуху – и растворился в темноте. Беззвучно, как тень, хотя и хромал он ощутимо, это я еще в обеденном зале заприметила.

Мне показалось, он понял, и не обиделся. Первым порывом я вскочила, чтобы его догнать и… не знаю, может, извиниться. А может, еще поговорить. Но почему-то затормозило совершенно идиотское чувство неловкости – мне было стыдно разговаривать со взрослым мужчиной в половину моего роста стоя, как будто я была виновата в его увечье. Глупо – но я так и осталась стоять посреди коридора. Впрочем, спустя пару минут явился старый знакомец Врацет – он нес факел и топал так, что я окончательно уверилась, что разговор с шутом мне только приснился, настолько резким оказался контраст.

— Госпожа, вы б тут не мерзли, – укоризненно произнес ратник, подслеповато щурясь и пытаясь совладать одновременно с факелом и плащом.

— Не получится – осень. – Я улыбнулась. – А ты чего здесь делаешь, Врацет? Спать пора.

— Вас ищу, – отозвался он, ухитрившись неловко накинуть на меня плащ. – Господин Дольгар приказали.

— А, ну, если Дольгар – тогда идем, конечно, – фыркнула я. Врацет иронии не уловил.

— Где тебя черти носят? – тепло встретил меня любящий жених. – Я что, должен сам бегать за тобой по всему замку?

— Ну, хочешь – бегай, – огрызнулась я, мечтая избавиться от его общества. – Тебе не помешало бы улучшить физическую форму.

Дольгар сидел там же, где и представился мне вчера – во главе стола, только на этот раз он просто пил. Без закуски. Стол был пустой и длинный. Я вдруг подумала, что не такой уж он, наверно, и плохой человек – просто долгие годы вокруг не было никого, кому он мог бы довериться, или поговорить по душам. Никто ведь сволочью не рождается – сволочами только становятся, под влиянием тех или иных обстоятельств, и всегда не без причин. Кто-то остается собой, а Дольгар – Дольгар, вот, оказался недостаточно крепким, и сломался. Одиночество ожесточает.

— Сядь, – велел зарлицкий господин, вытянув длинные ноги, и мимоходом заметил, пригубив вино: – Тебя не было целый день.

— Конечно, – я послушно плюхнулась на скамейку. – Я ведь не могу целый день в комнате сидеть, да и надо было осмотреться.

Дольгар усмехнулся.

— Осмотрелась?

— Да. – Я все еще не понимала, над чем он потешается, но он сам сказал.

— Отсюда не сбежишь, княжна. Думаю, ты в этом убедилась.

— Я и не собиралась, – сообщила я. – Я хотела повидать Тадеуша.

— Кого?..

— Охотника, которым ты меня шантажируешь.

Зарлицкий господин приложился к кубку.

— Ах, этот. А что, он еще не сдох?

— Не знаю! – Я его жалела?.. Беру свои слова назад. – Ты обещал прислать ему врача.

— Обещанного три года ждут.

Я, наконец, решилась.

— Дольгар. Отправь меня.

Господин откинулся в кресле, вскинув руку к острому подбородку и впившись в меня глазами.

— Я смогу ему помочь. Я врач.

Дольгар нехорошо усмехнулся.

— Ты же ничего не помнишь.

— Я вспоминаю потихоньку. – Должно быть, это выглядело жалко и совсем неубедительно, но я надеялась.

— Хорошо, – неожиданно согласился Дольгар. Он поднялся из-за стола, развернулся и направился к дверям. Оттуда обернулся и прибавил с прежней нехорошей усмешкой: – Пойдешь завтра утром. Удачи.

Думаете, искренне пожелал?.. Да ни черта. Сказано это было с таким непередаваемым сарказмом, что у меня скулы свело. Подозреваю, зарлицкий господин своей ядовитостью остался доволен.

А я осталась довольна его разрешением.

Я не представляла, чем смогу помочь Тадеушу, но надеялась, что получится хотя бы оказать ему первую помощь и обработать ссадину – наверняка ведь она уже воспалилась. И как бы лихорадка не началась…

В любом случае, я сделаю для него все, что в моих силах. Охотник спас меня, пусть и сделал это машинально, не задумываясь. Не от большой симпатии – но все-таки, спас. Он хороший человек, и я не собираюсь его бросать.

С этими мыслями я бродила по уснувшему с приходом темноты замку. Спать не хотелось. Ничего удивительного – я хорошо выспалась накануне.

Обеденный зал был пуст, невысокий парень в грязной куртке выгребал золу из погасшего очага и скидывал в мешок. Я невольно ускорила шаг.