(Не)настоящий папа (СИ)

Владимир улыбнулся, вглядываясь в даль. Мы достаточно долго шли вдоль берега в полном молчании. Некоторое время еще звучала приглушенная музыка, пока полностью не растворилась в расстоянии. Не понимаю почему, но в этом молчании не было неловкости. Наоборот, я ощущала себя комфортно и умиротворенно.

— Тупик, — сказала я, когда мы дошли до скалистого выступа. Дальше можно было пройти, только ступив в воду.

— Боишься намочить платье? — в его голосе сквозило ребяческое веселье.

— Ты что делаешь?

Я с удивлением смотрела, как Владимир беззаботно подворачивает брюки стоимостью как минимум три моих зарплаты!

— Ты когда-нибудь видела, как светится морская вода?

— Шутишь? Я за границу выезжала только однажды, в Египет. А там в ночное время не разрешено заходить в воду.

— Значит, наше счастье, что мы не в Египте. Идем…

— Куда? Вдруг там глубоко?

— Не глубоко, я уже ходил. Но это зрелище того стоит. Пойдем, Марина! Обещаю, тебе очень понравится…

Он пошел первым. Воды по краю скалистого выступа действительно было немного — по щиколотку. Но небольшие волны все-таки периодически забрызгивали его сильные икры. Наверное, этот мужчина много времени уделяет спорту.

Смелее задрала подол платья и ступила в теплую соленую воду следом за Владимиром. Почему сейчас я чувствую себя крадущимся в чужой огород воришкой? Радостное волнение и неописуемый восторг полностью вытеснили мысли в моей голове.

— Хм, сегодня меньше, но все же… — произнес Владимир.

Он первым преодолел выступ, и мы оказались на небольшом, огибающем гору диком пляже. Дальше берега видно не было, его закрывал каменистый выступ, аналогичный тому, что мы сейчас обошли.

— Потрясающе! — восторженно пискнула я, поднимая голову и оглядывая светящуюся в лунном свете скалу.

— Иди сюда.

Меня призвали подняться на округлый гладкий камень, чтобы увидеть небольшую, но глубокую расщелину, наполненную водой. Владимир галантно подал мне руку и подтягивал к себе, пока я осторожно забиралась наверх. И как только смогла преодолеть непреодолимое, он запер меня между своими руками и скалой, страхуя от падения. Я смотрела внутрь расщелины и не верила своим глазам. Все сверкало тысячами крохотных голубоватых звезд. Светилась не только вода, но и нижние части каменистых стенок.

— Невероятно… — прошептала я. — Какая красота! Как это происходит?

— Это ночесветки, или морские свечки, как больше нравится. Как правило, они заполоняют множество диких берегов весной и осенью. Сейчас не сезон, и их скопления — большая редкость. Так что считай, нам повезло.

Он стоял слишком близко, говорил завораживающим низким голосом прямо мне в шею. По спине бегали приятные мурашки. Я боролась с желанием откинуться назад и устроить поудобнее затылок на его плече. От одной только мысли, насколько это должно быть приятно, голова шла кругом.

Я отстранилась и глубоко вздохнула. Было сложно сосредоточиться на чем-то помимо мучительно-сладких ощущений, что вызывала во мне его близость. Горячее дыхание продолжало щекотать кожу на шее. Я чуть склонила голову, невольно сомкнув веки, и тут же почувствовала, что Владимир оказался еще ближе. Настолько близко, что я смогла уловить его напряжение, ощутила, как изменилось его дыхание. Стало затаенным и более глубоким.

Невольно придвинулась, почти касаясь спиной его пылающей жаром широкой груди, услышала свой шумный вздох и не узнала его. Он был полон дрожи и желания. Господи, что я творю? Нужно бежать отсюда без оглядки, не оборачиваясь и как можно быстрее. А не прижиматься к самому красивому мужчине в мире для того, чтобы… Для чего?

Владимир отстранился первым.

Я повернула затуманенную голову и отметила, как ловко он спрыгнул с камня. Его взгляд избегал меня, казался отстраненным, грустным и задумчивым.

— Пора возвращаться… — тихо сказал Владимир, протягивая мне руку.

Касание было совершенно другим. Из-за моего разгоряченного сознания оно ощущалось как укус пламени, обжигало, превращало мои ноги в мягкий пластилин. Невольно оступилась и точно слетела бы с камня на песок, но Владимир тут же оказался рядом, потому за мгновение до падения я очутилась в его крепких объятиях. Всего в нескольких сантиметрах от чувственных манящих губ.

— Не ушиблась?

Его голос прозвучал низко, чарующе, свежее дыхание опалило мне щеку…

Быть не может. Я спятила! Полностью потеряла рассудок. Иначе как я осмелилась потянуться к его губам своими и запечатлеть на них поцелуй? Ощутить их необычайные тепло и полноту…

Владимир не ответил, остался стоять, словно вкопанная в песок статуя. Каждая его мышца была напряжена до предела, объятия казались каменными, как скала, у которой мы замерли. Это привело меня в чувство. Я только сейчас сообразила, что одной рукой вцепилась в его шею, а другую удобно устроила на щеке. Отстранилась, насколько позволяли железные тиски его рук, не в силах взглянуть на него, и стыдливо зажмурилась.

— О, господи… прости… пожалуйста… Не знаю, как это вышло…