Не называй меня майором

Звонил дежурный. Он сообщал последние новости:

- Генерал Скубилин присылал на вокзал своего человека. Только-только спровадил...

- И чего он?!

- Не знаю. Чего-то выспрашивал насчет старшего инспектора МВД. Я и не слыхал такого...

- Может Черныха?

- Точно.

- И что там?

Дежурный почувствовал интерес, припомнил:

- Пристал: "Был ли ночью Черных на вокзале?"

- И что ты?

- "Не видел, не знаю!"

Игумнов чувствовал непонятную пока чужую интригу. Он машинально коснулся кармана, в котором лежали компроматы на Черныха - министерское план-задание, заведомо ложное заявление о придуманном разбое, расписка о получении удостоверения...

Все это следовало обдумать.

"Но не сейчас..."

- Мне никто не звонил?

- Звонили Качану. С линии. Но это без меня...

- А в связи с чем? Кто?

- Ничего не знаю. Может перезвонят...

- Может... - Игумнов почувствовал досаду.

"Закон подлости... Снова звонок Качану. Снова с линии. Неизвестно чей, неизвестно о чем. И этот тоже исчез в сливе..."

- Из Домодедова было что-нибудь?.

- Да. Они уточнили приметы...

- Нашлись свидетели?

- Преступник угрожал пистолетом Кириллычу. Бывшему нашему начальнику службы. Ты его помнишь. Он сейчас уборщиком...

- А приметы?

- Не ахти! За сорок, среднего роста. В пальто. Уголовник. В глаза не смотрит... Домодедовцы задействовали план "Перехват". У нас весь наряд уже в

курсе. Закрыли платформы прибытия. Метро...

- Что за пистолет у него был ?

- Кириллыч видел близко. "Макаров"...

Игумнов достал сигареты. Дежурный только то, о чем ему звонил советник генерала Ткачука. Мосул Авье либо со своим сообщением о двоих б е з к э п и уехавших в электричке, что-то либо напутал, либо обманул.

"Пистолет попал в руки кого-то из участников разборки. И тот пустил его в дело..."

В этом случае в действиях Качана был состав преступления:

"Небрежное хранение, создавшее условия для использования

другим лицом, если это повлекло тяжкие последствия..."

При таком раскладе, даже если пистолет найдется до утра, просто так поставить его на место, в пирамиду, уже не придется.

Дежурный мягко продолжил без перехода:

- Слушай, Игумнов...

Его занимало другое, близко касавшееся, - он потому и звонил Игумнову каждые несколько минут.

- Скоро мне передавать суточную сводку. Не забыл?

- Все будет. - Игумнов думал об этом не меньше, чем он сам.

- Да, Игумнов! Еще тебе звонила т в о я...

Речь зашла о Ксении.

- Она будет ждать в проходной на заводе. Ты в курсе?

- Знаю...

"Витенькины поминки..."

Игумнов посмотрел на часы.

Ночь закончилась. А с ней и погоня, и версии. Преследовать было некого.

"Все свободны. "Следствие закончено: забудьте..."

Почти не менявшаяся с годами, витькина мама - грубо размалеванная

крупная блеклая женщина в пестром платье, с тонкими палками-ногами

была уже на взводе. Душе её хотелось плакать, а хмель привычно тянул на

средину - то ли дробить, то ли петь...

Ксения опаздывала.

- Пейте-ешьте, гости дорогие...

Как Игумнов и предполагал, за столом собралась разношерстная компания. Вахтерша-сменщица, дежурный электрик. Охранник из соседней проходной. К утру, как обычно, заехали несколько патрульных ментовских экипажей молодые парни, постоянные ночные гости заводских проходных.

У сторожей и вахтеров для них наготове всегда был горячий чаек и продавленное кресло, чтобы подремать...

- Царствие ему небесное...

Игумнов выпил, не чокаясь.

По дороге они завезли Цуканова с африканцем в Склиф и там оставили.

Пока его заместитель объяснялся с токситологом , он и Качан прошли к знакомому врачу. Тот зарегистрировал их в реестре обратившихся в Институт Скорой помощи имени Склифосовского и прошедших тест. Теперь у обоих на руках были официальные справки. В них оба они значились абсолютно трезвыми.

Игумнов знал порядок: утром первым делом начнут с их проверки на наличие алкоголя ...

- Пусть Земля будет ему пухом...

Из помнивших Витьку приехал только он и ещё Качан.

Да и кто, кроме них, знал, кто он был, Витька, на самом деле...

Для соседей - блатняк, ворина. Сидел за кражи, что совершал по-пьянке. Освобождался всегда "по половинкам" за примерное поведение.

Так все выглядело со стороны.

В действительности, с тех пор, как Игумнов положил на него глаз, Витька давно уже резко изменил жизненный маршрут.

Помогал ментам.

Валялся на нарах в КПЗ, а потом в ИВаСи, вслушивался, хитрил. Менты

ставили перед ним серьезные задания. "Установить, куда выбросили п у ш к у, кому сдали темное..." Витька жил с чужими документами, неделями г н и л

в притонах, ставил на карту жизнь...

Свой грех перед обществом, если такой действительно был тяжелее, чем вина общества перед малолеткой, он давно искупил.

С Витькиной помощью менты размотали десятки нераскрытых убийств,

разбоев, изнасилований, давно списанных в архив, признанных прокуратурой заведомо бесперспективными...

"Источнику стало известно... - писал он. - о том, что убийство на перроне совершил имя-рек..."

"Безымянный источник"!

В конце листа псевдоним - фамилия, взятая в кавычки.