Не нервничай!.. (СИ)

Теперь я стою к нему спиной, а парень продолжает притягивать меня в себе. Ах, новая поза, значит… Ну хорошо, без проблем. Вторая его рука уже стягивает с меня трусы, а влажные пальцы проникают в растянутый проход. Всего одно мгновение – и вот я уже сижу у парня на коленях, спиной к нему. Поезд плавно покачивается, создавая дополнительные, хоть и маленькие, но вполне ощутимые толчки. Мишины руки перемещаются на мои ребра, затем на соски, зажимая их, теребя… Нет, нельзя стонать… нельзя ни в коем случае никаких звуков, кроме нашего учащенного дыхания и легкого шуршание одеяла под нами. Просто нельзя – и это возбуждает еще больше.

Я сам выгибаю корпус, чтобы сделать Мишины толчки еще ощутимее. Сам парень тяжело дышит, блуждая руками по моему разгоряченному телу. И вот мышцы уже сводит, приятная дрожь проходит от самой шеи к бедрам – и вот, долгожданная вспышка. Я пытаюсь не стонать, поэтому быстро закусываю свою ладонь, что не очень-то помогает. Миша заботливо придерживает меня, потому что тело совсем не слушается. Тяжело откидываюсь на парня, который все еще совершает медленные, тяжелые толчки. Так, стоп… Он же без презерватива. А в душ я не смогу пойти!

Странно, что мозг варит в такой момент, да и само тело будто помещено в вату, но я решительно встаю с парня, поворачиваюсь, садясь перед ним на колени. Видно, что Миша очень удивлен, но спустя мгновение в его глазах мелькает понимание, и он устало улыбается.

Наклоняюсь и сначала нерешительно провожу по головке Мишиного члена языком. Парень тяжело выдыхает, будто прося продолжить, что я и делаю. Сначала провожу языком чуть вниз по стволу, обводя набухшую венку, потом вновь возвращаюсь к головке, начиная посасывать чувствительную область. Миша выгибается, толкаясь мне в рот. Я покорно обхватываю губами весь его член, принимая настолько глубоко, насколько только могу. Дышу глубоко, чтобы не подавиться, а Миша уже полностью сам задает темп, все ускоряясь и ускоряясь. И вот – чувствую, как он тоже начинает мелко дрожать, и вязкая солоноватая жидкость заполняет мой рот. Послушно глотаю все, до последней капли, попутно замечая, что я почти не испачкался сам. А вот стол…

Оба тяжело дышим. Я сажусь рядом с брюнетом, который сразу меня обнимает. От такой нежной мелочи становится так тепло и приятно, что хочется мурлыкать. А еще спать.

- Тем, знаешь, это было прекрасно, – выдыхает Миша мне прямо на ухо, щекоча дыханием.

- Я в курсе, – ухмыляюсь я, прекрасно зная, что парень ждет другого ответа. – А теперь я хочу кушать. И желательно чего-нибудь сладкого, – мечтательно тяну я, чуть наклоняясь за валяющимися на полу джинсами.

- А я тебе зачем? – наигранно обиженно надувает губы Миша.

- Блять, Миш, ты большой и движешься. Сам знаешь, что я такое не ем, – отмахиваюсь я, уже начиная одеваться. Мышцы все еще приятно ноют, а сердце учащенно бьётся, заставляя кровь все быстрее и быстрее течь по жилам.

- Печально. Ладно, я куплю тортик. Когда посплю. А теперь – вон с моей половины! – тихо смеется Миша.

- Жлоб.

- Можешь лечь со мной, – мило улыбается брюнет.

- Люблю тебя всем сердцем, говорил раньше? – сразу ухмыляюсь я, смотря на его довольную моську.

Так мы и улеглись – полуодетые, мокрые и горячие – спать. Зато вместе и в обнимку. Все-таки ведь хорошо, когда кто-то дорогой лежит рядом, да?..

_________СПЕШЛ 3, и последний___________

С неба падали большие белые снежные хлопья. Такого размера, что если взглянуть на любую снежинку, было ясно видно красивый резной орнамент. Сбиваясь в кучи, они, гонимые ветром, разносились повсюду. Залетали во дворы, оседали на ворсинках теплых пальто бегущих по домам людей. Или же плавно опускались на белоснежные большие сугробы, похожие на блестящую сотней огоньков вату. На улицах было почти пусто. Лишь самые отъявленные работяги все еще спешили по домам, а шаловливые дети старались незаметно прошмыгнуть в свои дворы после длинных снежных баталий. Все было отдано во власть природы….

Небольшие двухэтажные домики, чьи крыши устилал снег. Лес, будто наступающий на жилые участки. Дорога, сугробы на которой никто и не думал очищать. Даже фонари, свет которых играл на белоснежной поверхности земли тысячей бликов.

Домики были старательно украшены гирляндами, светящимися разноцветными огнями, а у дорожек, ведущих от палисадников, стояли снеговики или новогодние фигурки. Настолько уютным тут все было, что умиляло невольно прошедшего тут прохожего.