(Не)нужная истинная, или Хозяйка боевой академии

– Вот он, – негромко произнес Джеррит и вдруг погрузил руку в зеркальную гладь. Послышался такой визг, что все мы даже присели от неожиданности, закрывая уши.

Лицо Джеррита обрело свирепую ярость воина. Он выдернул руку с призраком из зеркала, и я с ужасом увидела, что дымная черная капля опалила его пальцы – мелькнули белые полоски костей, и кто-то из девушек охнул.

– Ага! Вот он, красавец! – довольно сказал Джеррит, показывая всем свою завывающую добычу. Один из студентов протянул большой хрустальный фиал: зельевар стряхнул в него призрака, ловко заткнул пробкой, и в приветственном зале воцарилась тишина.

Я поймала себя на том, что кусаю костяшку пальца от страха. Джеррит ослепительно улыбнулся, дунул на обгорелую руку и на ней начала нарастать свежая кожа и плоть.

– Итак, друзья, помним! – принц улыбнулся так беспечно, словно это не его пальцы сейчас прогорели до костей в зазеркалье. – Обязательно используем волшебную палочку. Heatha prigeus очень силен, и без нее вы просто не пробьетесь к нему. И заранее подготовьте необходимые чары, чтобы потом залечить свою рану.

Студенты восторженно зааплодировали. Джеррит шутовски поклонился во все стороны с ослепительной улыбкой, а потом заметил меня, подошел и поинтересовался:

– Что скажете, прекрасная повариха? Я заслужил свидание?

***

– Заслужил, конечно, – кивнула я. После такого подвига кто бы отказался от прогулки? – Рука сильно болит?

Джеррит посмотрел на свои пальцы так беспечно, словно хотел сказать, что все это полные пустяки.

– Такова работа зельевара и боевого мага, – заметил он с отменным равнодушием. – Тут ожог, там удар, здесь рана. Неприятно, конечно, но ничего смертельного. Ты очень бледная, Эмма. Испугалась?

– Нет, конечно, – я тоже решила выглядеть спокойной и равнодушной. Моя академия не была боевой, но там тоже было, на что посмотреть в плане монстров и следов от них. – Беда в другом.

Джеррит нахмурился.

– Что стряслось?

– Понимаю, что это звучит просто по-дурацки, – призналась я. – Но кто-то свистнул все мои платья.

Зельевар вдруг расхохотался так беспечно, что мне тоже стало намного спокойнее. Да, мои вещи украли, но ничего страшного. Хотя бы пальцы целы.

– А, это с тобой знакомится Ульрих, – объяснил Джеррит. – Наш замковый дух. Живет тут с десятого года новой эры, считает себя полновластным хозяином, но серьезно не вредит, скорее шутит. Сейчас он уже подбросил тебе что-то новенькое, и это обязательно надо надеть и носить несколько часов.

Я представила жуткую ветошь, которую Ульрих повесил на плечики в шкафу и невольно поежилась.

– И часто он так шутит?

– Вовсе нет. Это, как говорят студенты, прописка. Приветственная шутка. Если ты примешь ее с достоинством и уважением, то Ульрих больше не будет шутить. А если нет… Ну ты же не хочешь, чтобы вся мука превратилась в мышиный помет? А вместо изюма появились полные мешки углей?

Все это выглядело по-дурацки. Призраки в зеркалах, замковые духи… Впрочем, в моей академии тоже был призрак пьяного монаха, который всем подносил стаканчик из ректорских погребов. Выпьешь – и никаких проблем на сессии не будет. А не выпьешь, так пеняй на себя, минимум две пересдачи тебе гарантированы.

– И сколько я должна носить это платье? – поинтересовалась я.

– Сегодня в течение дня, – ответил Джеррит, водя пальцами по коже пострадавшей руки. – Я определенно хочу увидеть, что именно тебе приготовил старина Ульрих.

Я вздохнула, и мы пошли в мою комнату.

– Что он обычно готовит? – спросила я, поднимаясь по лестнице. Джеррит пожал плечами.

– Это неправильный вопрос. Правильный: где он все это берет? Анне, например, он приволок новенький наряд крестьянки из времен короля Трауба. Я удостоился рыцарских лат. А тебе…

Я открыла дверь и сразу же увидела алое платье, торжественно выложенное на кровать. Казалось, что в комнату влетела экзотическая птица и опустилась на покрывало, раскинув крылья.

Платье даже пахло. Почему-то липовым цветом с нотками арбуза.

– Ну это еще не так плохо! – весело сказал Джеррит. – Кажется, наш Ульрих забрался в костюмерную какого-то театра. Давай-ка надень скорее, нужно выразить уважение.

Зельевар остался за дверью, а я принялась переодеваться. Сняла поварскую форму, надела платье, затянула все крючки и шнурочки – будь благословенна та мода, которая позволяет одеваться самой, без помощи служанки. Повернулась к зеркалу и вздохнула.

Ярко. Свежо и смело. Плечи, грудь и шея открыты намного сильнее, чем позволяет мода, но некая недосказанность сохраняется – это не декольте чуть ли не до пояса в платье Анны.

Я представила ее, разодетую, словно крестьянка, и не сдержала усмешки. Открыла дверь, впуская Джеррита, и спросила:

– Ну как?

Зельевар нахмурился.

– Просто ужасно, – признался он совершенно похоронным тоном. – Ты выглядишь, как падшая женщина.

Я оторопело уставилась на него. Видно, у меня не было опыта встреч с падшими женщинами, чтобы я могла с лету понять, как именно они одеваются и выглядят. Но Джеррит выглядел очень серьезным, почти строгим, и я ему поверила.