(Не)нужная истинная, или Хозяйка боевой академии

Чем больше мы общались, тем больше мне нравилась свекровь. Искренняя, энергичная, сильная, она не навязывала свою точку зрения, не требовала кланяться ей в ноги просто по факту существования на земле и не пыталась установить свои порядки и в академии, и в семье.

Что касается академии, то Мартин выглядел очень угрюмым. После обеда, когда у ректора выдалось немного свободного времени, мы вышли в сад, и он признался:

– Я очень хочу сохранить академию. Но боюсь, у меня не получится. Министерство еще поспорит со мной, а потом просто пришлет сюда нового ректора и компанию преподавателей.

Я поежилась. Звучало неприятно.

– Госпожа Джейн предложила отличный выход, – заметила я. – Частная академия. В которой будут не приятели министра и не дяди племянники, а мастера своего дела. Вот увидишь, у тебя тогда отбою не будет от учеников.

– Это верно, – согласился Мартин. – Я тогда забрал бы и мать, и госпожу Патрицию… да всех! Хотят новых преподавателей, пусть ищут весь коллектив среди учебного года. Вопрос в другом. В государственной академии обучение не такое дорогое. А в частной мне придется брать с ребят приличные деньги.

Я вздохнула. Да, тогда вряд ли те девушки, которые давеча играли в мяч и нашли тело Норберта, смогут тут учиться. Выглядели они, мягко говоря, небогато.

– Ты же дракон, – напомнила я. – Понимаю, что тратить собственные средства на студентов это не то, чего хотелось бы дракону, но…

Все драконы прижимисты. Они любят золото, но не желают с ним расставаться. Впрочем, если нужно потратиться, чтобы показать себя и утереть нос соседям, то в этом драконам равных нет. И они устроят и свадьбу на несколько тысяч человек, и именины, на которых будут разбрасывать золото из окна – лишь бы все кругом завидовали.

Мартин улыбнулся.

– Кажется, настало время признаться. Я не самый богатый дракон. Вернее, даже так: я совсем небогатый дракон.

Я вопросительно подняла бровь. Меня не интересовали деньги моего Истинного. Понадобятся – я сотку несколько заклинаний для системы безопасности какого-нибудь банка и получу приличный гонорар. Но небогатый дракон – это же нелепица какая-то.

– Как же так получилось? – с улыбкой поинтересовалась я и тотчас же добавила: – Не подумай, что я корыстна. Просто интересно.

– Я отдал значительную часть семейного состояния на детскую больницу в Гевиране, – ответил Мартин. – Там лечили детей с опухолями… а потом решили, что у королевства много других мест, в которые можно вложить деньги. И я решил, что так не должно быть. Мать меня поддержала.

– Прекрасное решение! – искренне сказала я. Вот как его не любить и не уважать после такого? Даже если бы Мартин не был моим Истинным, я все равно полюбила бы его всем сердцем – просто потому, что он был искренен и добр.

И добавила:

– Ты все сделал правильно. А с деньгами… ну, еще придумаем что-нибудь. Не пропадем. И академия не пропадет.

Мартин рассмеялся и приобнял меня за плечи.

– Я смотрел на семейную жизнь родителей и думал, что это огромный труд, жить с кем-то. Постоянно идти на компромисс и примиряться с несовершенствами. И теперь удивляюсь, что все так легко!

– Твои родители были истинными? – спросила я.

– Нет. Они слишком горячие драконы. Постоянно кипели, скандалили, ругались. Сейчас я даже не знаю, в какой части света путешествует отец.

– Зато я знаю, где мой, – вздохнула я. – Горюет о Норберте. Ну… впрочем, он не знает, о чем именно горюет.

– И хорошо, что этого никогда не случится, – серьезно произнес Мартин.

Именно отец Мартина, господин Бруно Грюнвальд, создал методику изучения существ, которые обитали в зеркалах. Вечером, после ужина, когда я дала задания домовым и пришла в ректорат, там уже все было готово для работы. В зале для заседаний сдвинули мебель к стене, в самом центре установили большое зеркало, и Джейн вычерчивала последние руны на его поверхности. Они наливались неприятным зеленоватым светом и погружались в глубину.

– Ну вот! – довольно воскликнула она, сделав несколько шагов назад и рассматривая свою работу. – Бруно тот еще, конечно, фрукт и овощ, но его система рун всегда работала отменно!

Джеррит, который вызвался помогать, натурально мотал на ус все сказанное. Я вспомнила его руку, обгоревшую до костей во время охоты на глубозеркального призрака, и поежилась.

– То есть, для охотника это безопасно? – поинтересовался Джеррит и, когда Джейн утвердительно качнула головой, довольно воскликнул: – Прекрасно, теперь не придется сгорать, когда ловишь глубозеркальных призраков!

Джейн посмотрела на него, как на дурачка.

– Вы что, руками их ловите? – осведомилась она таким тоном, словно в бальном зале кто-то сделал лужу.

– А чем же? – ответил Джеррит вопросом на вопрос. – Удочек для этого не придумано.

Джейн выразительно закатила глаза.

– Вот вам удочка, методике уже десять лет.

– Долго же новости к нам едут из столицы! – рассмеялся Джеррит и вдруг посерьезнел и указал на зеркало. – Смотрите-ка. Началось.

Зеркальная гладь пошла волнами. Послышался треск, в лицо повеяло морозом, и я почувствовала, что падаю.

***

Сначала было очень темно и очень холодно.