(Не) нужная принцесса (СИ)

Когда в ходе времени, мы разобрались с личными делами, хотя это слишком громко сказано, Лори попросила меня вернуться во дворец за блокнотом и попросила одолжить ей лабораторию. Она явно что-то задумала, но не признается, пока не доведет дело до конца. Я незамедлительно отправился во дворец. Мне было противно называть ничтожество в облике Лори высочеством, но другого выхода не было. Смотря на Наиру, могу сказать, что она достаточно на нее настрадалась. Мы разговаривали в гостинной некоторое время.

— Как Элиза?

— Все хорошо, но лучше ей немного еще побыть дома. Прости, ты берешь все удары на себя.

Эту фразу можно было бы понять фигурально, но Наира поняла о чем я. В последнее время, среди горничных ходил слух о том, что принцесса избивает своих личных служанок. Однако Наира пресекает подобное, хотя слухи полностью правдивы. Я лично наблюдал синяки у Элизы на теле. Уверен, что у Наиры все гораздо хуже.

— Это не стоит беспокойства, ваша светлость. Однако, позвольте задать вопрос. Эта принцесса, она ведь не наша госпожа, верно?

— Уже догадалась?

— Мы с Элизой практически одновременно пришли к этому выводу.

— Так почему ты останавливаешь эти слухи? Почему отдуваешься одна ты?

— Я заключила с ней сделку. Я позволяю делать ей с моим телом все, что ей угодно, взамен, она не трогает других слуг, включая Элизы. Я верю, что моя госпожа жива и скоро вернется. Я не могу допустить и малейшего пятна на ее репутации. Пойдут слухи из дворца и все, репутация госпожи будет уничтожена полностью, хоть она раньше не больно то над ней корпела. Она будущая императорица этой страны, вся аристократия следит за ее действиями и спит и видит как унизить ее. Пусть напрямую говорить этого никто не будет из-за страха перед его величеством, но между собой им никто этого не запретит. Также, я не могла допустить, чтобы страдала Элиза, ведь тогда вы непременно потеряете терпение.

— Ты права, прости за мою бесполезность.

— Ничего, я все понимаю. Сейчас каждый ведет свой бой на этой войне.

Верно, сейчас Наира сражается в одиночку с этой дрянью, сдерживая ее ради принцессы. Мы же все вместе искали нашу леди. Надо торопиться, чтобы ее старания не были напрасными. Я не мог ей сказать всего, хотя очень хотел. Нет, не сейчас. Иначе это создаст лишнее для нее беспокойство. Я поговорил с "принцессой" и был опустошен после этого разговора. Разумеется, про беременность Элизы я соврал, но это было куда убедительнее, чем любая другая болезнь. В этот момент я искренне рад тому, что Элиза не беременна. Я не могу потерять свою семью еще раз.

Однако, есть другая проблема. Что я скажу Лори, когда вернусь домой?! Эта же ненормальная мне весь дом разнесет к дарковой матери! Она особенно дорожила тем блакнотом и заготовками к артефакам, если она узнает…Я даже сочувствую той женщине, в какой-то мере. Лори разозлить трудно, но возможно, когда она злится, то покрывает матом все что движется и нет, однако, когда она в ярости, то холодна как лед и дарк ее знает, что ей в голову взбредет. В такие моменты, Лори до ужаса похожа на его величество императора. Эх, вот они, гены.

Лоринея

— Что ты сейчас сказал?

— Она уничтожила все, что связано с магией и артефактами.

Рей стоял белее мела и докладывал о своем походе во дворец. Папа и Эрик остались рядом со мной, после отдачи они и шагу без них ступить не дают. Остальные же, чтобы не вызывать подозрений, временно вернулись к своим делам.

— Что эта сука сделала?

— Уничтожила. Все. — минуты на три повисло молчание.

— Папа, будь так добр. Когда мы схватим эту выдру, отдай ее мне.

— Разуеется. Как закончишь, сообщи мне, я устраню как тело, так и возможные последствия.

Пока я раздумывала над тем, как я буду ее мучать. Рей объяснял Эрику ситуацию. Он еще не так хорошо знает меня, поэтому его шоковая реакция на мое поведение вполне нормальна и объяснима. Мой же отец такую сцену видит во второй раз и вполне подготовлен.

В первый раз я впала в ярость когда мне было около пятнадцати. Тогда я начала не только решать все что связано с внутренней политикой, но и принимать указы в этой сфере. Всем известно, что решение, касаемое политики, могут быть приняты принцем, принессой или императрицей, но их должен утвердить император. Сначала папа так и поступал, но потом создал специально для меня печать, что равна императорской. С этой печатью я могла иметь право принимать уже любое решение не советуясь с отцом. По сути этим он сделал меня равной ему.