"Не"нужная

— Вот видишь? — слёзным голосом спросила сучка. — Видишь, как она со мной разговаривает?

— Вы это заслужили сполна! — зашипела я, больше не собираясь чего-то бояться и вести себя скромно.

Достаточно! Она убила моего маленького и ответит за это!

— Что ты такое говоришь? — на лице твари отразились наигранные удивление и обида. — Я… Я пыталась найти к тебе подход!

— Вы пытались, но не найти ко мне подход, а довести дело до выкидыша! — повысила я голос, зарычав. — Вы только и делали, что обвиняли меня в том, что я забеременела специально! Что я расчётливая малолетка! Что я специально перед вашим сыном ноги раздвинула, потому что он богат!

— Лера… — Максим шагнул ко мне, но я не собиралась замолкать, продолжая бить наотмашь каждым словом.

— Вы делали всё, чтобы я нервничала! Брали мои вещи, раскидывая их! Упрекали в том, что у меня руки из одного места растут, как и в том, что я лентяйка! Постоянно тыкали своей Неллочкой, которая, по вашим словам, больше меня походит вашему сыну, ведь она такая умница и красавица, а я моль невзрачная с какой-то помойки!

— Сынок! — ахнула белобрысая сучка. — Позови врача, ей нужно вколоть успокоительное. Ты же видишь, она не в себе. Несёт какой-то бред!

— Лера! — Максим встал напротив меня, закрывая обзор на свою тварь-мамашу. — Прекрати.

— Это она! — не могла успокоиться я. — Она забрала мои таблетки, обвиняя в слабоумии, а потом оставила их на тумбочке, предварительно заменив! А я выпила, идиотка! Твоя мать убила нашего малыша! — кричала я, пытаясь отодвинуть Максима, но он, словно скала, стоял на месте, не позволяя встретиться взглядом со своей мамашей.

— Лера, прекрати!

— Как только язык повернулся, — послышались рыдания твари, — такое сказать? Сын, ты выбрал себе в жёны такую неблагодарную девушку? Она тебя опоила? Приворожила? Что она сделала? Я не понимаю! Как ты мог остановить свой выбор на этой ненормальной? Давай покажем специалистам, пусть проверят её на вменяемость?

— Хватит! — рявкнул Макс.

Я вздрогнула, только сейчас замечая, что по сторонам собрался глазеющий народ.

— Мама, поезжай домой. Лера, — его голос смягчился, — тебе нужно вернуться в палату.

Я не желала уходить, хотела прибить лживую мерзость, которая, пока не видит её сын, послала мне нахальную улыбку, не скрывая в данный момент своей гнилой сущности.

— Это она! — повторяла я одно и то же, действительно походя на душевнобольную. — Она во всём виновата!

— Что случилось? — в палату вошёл врач. — Вам нельзя ходить. Вы только отошли от наркоза. Ложитесь, пожалуйста.

— Лера, давай, — Макс подталкивал меня к кровати, на которую мне не хотелось возвращаться. — Прошу тебя, успокойся.

— Ненавижу её! — замотала я головой. — Как же я её ненавижу!

Нервы окончательно дали сбой, и я разрыдалась.

— Понятно, — послышалось со стороны врача. — Я сейчас.

— Лера, — шептал Макс, обнимая меня и поглаживая по спине. — Не плачь, я прошу тебя. Малыша уже не вернуть. Не могу представить, как тебе больно сейчас, но, послушай, мы обязательно попробуем снова. Хорошо?

Я всё рыдала и рыдала, пропуская мимо ушей слова супруга.

— В жизни всякое случается, никто от этого не застрахован. Хочешь, давай купим новый дом и будем жить в нём отдельно от мамы? Хочешь? Только не плачь, я прошу тебя.

— Прошу прощения, — голос врача коснулся моего слуха, а после него последовал прокол иглы в области пятой точки. — Так будет лучше. Ей нужно отдохнуть. Держите, сейчас упадёт…

Тело расслабилось, веки налились свинцом, и я провалилась в спасительное забытье, которое, увы, не продлится вечно.

40. Неприятный сюрприз

— Я хочу уйти отсюда.

После десятого раза я уже перестала считать, сколько раз просила врачей отпустить меня из этого жуткого места. Пусть я и лежала одна в палате, рассчитанной на трёх человек, легче от этого моё пребывание не становилось. Серые стены давили на сознание обречённостью, в коридор и вовсе не хотелось выходить, чтобы не видеть развешанные повсюду плакаты о грудном вскармливании и портретные фото грудничков. Всё это напоминало мне о том, что я потеряла.

Когда проснулась после укола успокоительного, что вколол мне врач, обнаружила в руке капельницу. Сутулая пожилая женщина в белом халате с непроницаемым лицом, вновь сообщила мне про выкидыш вызванный абортирующим средством. Она смотрела на меня так, будто я специально приняла тот препарат. Я видела в карте было записано его название, но не запомнила. Главное, что эти чёртовы таблетки убили моего малыша, у которого уже билось сердце.

Слёз не осталось, я их выплакала ещё в первый день. Макс приезжал, но я не хотела и не могла его видеть. Я простила ему многое, даже то, что он без моего согласия трахнул меня в туалете, но только не то, что он остался на стороне женщины лишившей нас нашей крохи.

Три дня меня держали на капельницах, чтобы препарат, передозировку которого я получила, вышел из организма. Помимо отравления у меня обнаружили анемию, поэтому моё пребывание в больнице затянулось.