Не обмани себя

Конни очень не хотелось сообщать о возможной связи между Клуни и Корффом. В конце концов, Ник Роббинс – работник правоохранительных органов. Все, что она ему откроет, он обязан занести в протокол. А у Конни уже возникло недоброе предчувствие по поводу предприятия «Комби» и его инвесторов. Так что девушка предпочла сделать акцент на «оскорблении действием».

– Его избили, Ник! Он не сказал кто; уверял, что скатился с лестницы. Но перед нами – явный случай превышения служебных полномочий.

– Почему ты считаешь, что это – дело рук полицейских?

– А то кого же? Работа отменная – бедняга весь в синяках!

– Стив согласится подать официальную жалобу? – поинтересовался прокурор. – Мне очень хотелось бы заставить Нортона основательно почистить свой участок.

– У Стива недостает мужества. Ему велели молчать: именно так он и поступает.

– Стиву повезло, что за него сражаешься ты!

– Я не прочь позаботиться о других, – улыбнулась девушка. – Поэтому и хочу стать юристом.

– Защищать чужие права... – кивнул прокурор. – Это благородное стремление, Конни. Все бы отдал, лишь бы юристы обращали свои мечты именно к этой путеводной звезде. Тогда каждый процесс становился бы триумфом истины и справедливости.

Они уже въехали в ворота. При свете дня Конни отдала должное изысканной строгости особняка. Ник повернул ключ в замке и придержал для девушки дверь.

– Ты особо не рассиживайся! – предупредил он. – Часа через два нам выезжать. У меня встреча с Аделиной и Даном. Нужно обговорить тактику допроса Андриани. Очень может быть, что заработаемся допоздна. Я только хотел переодеться.

Он двинулся вверх по лестнице; девушка шагала рядом, наслаждаясь ощущением упоительной близости. Альковные тайны, вспомнила она с улыбкой. Оба упрямо закрывали глаза на то, что, по сути дела, живут под одной крышей, словно муж и жена.

Оказавшись в спальне, Конни вполголоса замурлыкала веселый мотивчик. Мягкий ковер заглушал шаги. И тут взгляд девушки упал на кровать, подмечая: что-то не так, что-то не на месте. Сначала мозг отказывался воспринять то, что видели глаза. На подушке лежала фотография. Та самая, что некогда красовалась в квартире Стива Клуни! Это она, Конни, с платиновыми волосами хохочет, словно в насмешку над паникой, нарастающей в груди.

В самом центре фотографии, там, где у людей находится сердце, торчал кинжал...

Нужно было позвать Ника, но горло мучительно сжал спазм. Дыхание давалось с трудом. Конни почувствовала резкую боль в груди, словно кинжал на самом деле пронзил живую плоть, а вовсе не глянцевую поверхность фотографии. Вот такова, должно быть, магия колдовских обрядов!..

Конни резко подалась назад и наткнулась на письменный стол. Тот с грохотом опрокинулся.

И тут в комнате оказался Ник. Конни не слышала шагов, не слышала, как открылась дверь. Но он был тут, рядом.

Прокурор потянулся к кинжалу.

– Нет! Там могут быть отпечатки пальцев! – закричала девушка.

Взгляды молодых людей встретились. Конни показалось, что – и это произошло впервые – исчезло разделяющее их расстояние. Обоими владела паника. Ник боялся за нее; только он и никто другой воспринимал опасность, нависшую над девушкой, как свою собственную. Он удержал Конни за плечи и осторожно подвел к креслу.

Почему она не в состоянии выказать должное мужество? Девушка дрожала как осиновый лист, хватала ртом воздух, на лбу выступил холодный пот. Нет, томные героини романов так себя не ведут! Конни знала, что у нее самым неприглядным образом стучат зубы.

– Ник, он не спускает с нас глаз! Эта фотография – из квартиры Стива. Он, должно быть, шел за нами по пятам.

– Да, он нас выследил, – мрачно отозвался Роббинс. – Нужно уходить из этого дома. Сейчас же! Собирай вещи! Быстро!

Девушка попыталась сделать то, что он велел, но колени все еще подгибались. Руки так тряслись, что пальцы перед глазами сливались в одну сплошную линию.

– Не могу.

– Конни, тебе ведь смелости не занимать. Ты самая стойкая женщина из всех, кого я знаю. Возьми себя в руки!

Он был прав. Не остаться же в доме и ждать, когда на них нападут! И Конни принялась действовать. Затолкала одежду в чемодан – всю охапку, не складывая – и с трудом застегнула молнию.

Скоро возвратился Ник. В руках он держал аккуратный чемоданчик. И еще кое-что.

– Боже мой, Ник, ты берешь с собой пистолет?

– Да! Помнишь простреленный замок на лестничной клетке? Если за нами охотится убийца – нам не помешает быть во всеоружии. Но заранее предупреждаю: стрелок из меня никудышный.

– Не люблю оружия, – поморщилась девушка.

– Я тоже. – Ник надел пиджак, прикрывая кобуру. Небольшая выпуклость под левой рукой едва различалась. Затем одарил девушку неотразимой улыбкой. – Все будет в порядке, Конни! Обещаю!

Они вышли из дома, Ник завел машину, и беглецы устремились прочь.

Роббинс выбирал самые головоломные маршруты, сворачивал то на одну улицу, то на другую, выруливал на главную магистраль и снова скрывался в безлюдном переулке.

– Куда мы едем? – наконец рискнула спросить Конни.