(Не)обманутый (СИ)

— Спасибо вам, госпожа Рей, я никогда не забуду вашей доброты, — сказал на прощание Тошайо, но госпожа Рей была слишком горда для сантиментов, поэтому вместо улыбки плюнула ему вслед.

Почти три года Тошайо слонялся без дела. Изгонял мелких духов в старых домах, преследовал сборища упырей по трущобам. Как и многие экзорцисты вроде него, искал крупный заказ, который изменит жизнь, но ничего не происходило. Метрополис научился мириться с присутствием нечисти и нежити, даже нашел в этом выгоду и стал извлекать ее, не беспокоя загадочных экзорцистов «по пустякам».

Он готов был отчаяться: за редкие заказы платили гроши, гораздо чаще он работал бесплатно, самостоятельно находя цель и устраняя ее. Все казалось лишенным смысла, а вернуться к госпоже Рей означало расписаться в неудаче. Она сама вызовет достойнейших, чтобы наградить новым рангом.

Его спасло появление Чи и знакомство с Изаму. Все произошло в один день. Тошайо пришел в родительский дом, чтобы поздравить мать и отца с праздником Предков, съесть ужин, зажечь благовония в честь тех поколений семьи, что позволили им родиться и жить в тепле и уюте. Но пьяный отец возле входа и мать в постели застали его врасплох. Он стал расспрашивать, в чем дело, и выяснил, что спустя долгие годы «тщетных попыток» родителям все же удалось зачать «достойного отпрыска», но «чертова дура все испортила».

Тренировки госпожи Рей помогли Тошайо сохранить самообладание. Он вошел в детскую, где кричал от боли, страха и голода маленький Чи. Взял брата на руки и покинул дом через черный ход. Никто не стал преследовать его, и так он добрался до своей квартиры. Ему было неизвестно, как растить детей, но он помнил по обрывкам разговоров других людей, что без матери младенец может не выжить.

До вечера Тошайо возился с братом, пока стук в дверь не перепугал его до смерти. Привыкший к дракам, долгому преследованию, он все же не был готов, что в его крошечное жилище придет посторонний, да еще в такое время. Но он открыл дверь, сжимая в руке нож, смазанный парализующим ядом — подходящее оружие от упырей и сброда трущоб.

— Какого дьявола ты завел ребенка, малец? — в коридоре стоял сгорбившийся старик.

— Твое какое дело? — грубо ответил Тошайо. Его уважение к старости относилось лишь к тем, кто вел себя по-старчески благородно.

— Ты меня в могилу сведешь этим ором! — старик смачно плюнул на пол.

Они сверлили друг друга взглядом. Старик не желал уходить, пожевывал что-то во рту: не то челюсть, не то жвачку, не то самого себя. Он был тощим — так выглядят наркоманы, бедняки и тяжело больные люди. Тошайо смотрел в ответ, ощущая ответственность за брата. Ему пришло на ум, что это и есть, наверное, отцовский инстинкт — воспринимать тощего старика угрозой.

Потом произошло несколько мгновенных событий, и Тошайо понадобилось почти десять лет на то, чтобы определить их последовательность в ходе долгих тренировок. Во-первых, старик шагнул вперед. Он поднырнул под руку Тошайо, которой тот придерживал дверь. Пока вторая рука с запозданием тянула кинжал к цели, старик уже был в комнате. Пинком он отправил Тошайо за дверь, щелкнул замком и оказался внутри.

А Тошайо остался снаружи.

Он бросился на дверь, стал колотить по ней ногами, руками и в перерывах прислушивался к детскому плачу. Брат продолжал плакать минуту-другую, а потом затих, и Тошайо стало по-настоящему страшно. До сих пор он не терял близких. Родители, пусть пьяные и злые, всегда были неподалеку. Госпожа Рей и ее воспитанники здравствовали. Никто из экзорцистов не брался больше за опасную работу, а что такое упокоить одного восставшего из могилы призрака? Пустяк!

Но теперь Тошайо чувствовал страх. Он перестал бить в дверь и решил, что подождет еще одну минуту, а потом попытается пролезть в собственную квартиру через окно. И когда минута истекла, дверь открылась. Старик, продолжая жевать, заявил:

— Накормил, значит. Пеленку сменил. Похож на тебя. Нагулял?

Тошайо сжал кулаки, собираясь ударить старика прямо в грудь, и даже сделал первое движение, отведя ногу, но оказался на полу. Старик смотрел на него сверху вниз и спрашивал строго:

— Нагулял?

Они быстро нашли общий язык. Изаму стал вторым наставником Тошайо. Помог найти работу в кафе рядом с домом, пустил новичка в додзё.

Чи вернулся в семью. Несколько недель Тошайо помогал ему выжить, а когда мать встала на ноги — вернул ей и пообещал, что будет приносить денег для брата. Родители не удивились, не обрадовались, ответили только: «Хорошо, приноси». Как будто им было все равно.

Еще десять лет Тошайо учился в додзё учителя Изаму. Приносил продукты ему домой, убирал, готовил. Вечером приходил работать в кафе, а ночью — возился с нечистью, которая была по зубам. В его жизни появилась временная цель: устроить жизнь Чи так хорошо, как только сможет. Даже если для этого придется работать вдвое больше.