Не обольщайся!

Себастиан закончил и из его камня в желтый ударил поток света, и заставил меня ойкнуть, когда поток разделился на нити и оплел меня будто тончайшим кружевом. Не успело отзвучать последнее слово, сказанное акримом, и, повторяя слово в слово начал говорить Джей. Его речь закончилась, и кружево вокруг меня стало ярче, цветнее — голубые нити переплелись с оранжевыми. Постепенно тончайшее кружево силы дополнилось зелеными и синими цветами, и тогда из моего камня в сторону мужчин ударил желтый поток, беря их в кокон моей силы.

— Силе вашей поклоняюсь,
В любви вашей растворяюсь,
Почитаю и люблю,
И своими признаю!
Свет неугасимый
Пусть сияет вечно,
Вера и любовь
Свела нас навечно!
Ибо мы едины
и неотделимы.
Аэры мы дети.
Перед ней в ответе.

Прошептала я зазубренные слова клятвы, чувствуя, как боль опоясывает предплечье и на месте невидимой ранее метки проступает переплетенная татуировка из пяти сплетенных ажурным узором нитей.

Кружева, оплетающие меня, и коконы вокруг мужчин одновременно сжались, а потом впитались в наши тела. Желтый поток, крестообразно бьющий из камня, вспыхнул яркой вспышкой и разбежался по кругу в стороны, окутав нас единым полем.

Сила бурлила между нами, проходила через каждого, заставляя его выгибаться, а потом вырывалась из его груди и устремлялась вверх.

Сколько прошло времени не знаю. Но внезапно все изменилось — пещера потемнела, а бьющий из источника поток света иссяк. Окружившая нас стена силы стала разрастаться, увеличиваться, пока не разбежалась кругами по воде. Что-то громыхнуло, земля, задрожав, содрогнулась, стены пещеры подернулись рябью и начали сжиматься, схлопываться.

Кто из мужчин меня подхватил на руки, я не заметила. Мы снова бесконечно петляли коридорами, пока нас не остановили нацелившиеся на нас мечи.

— Отпусти эйри, Себастиан, — приказал кто-то скрипучим от старости голосом.

Себастиан поставил меня на ноги.

— Ничего не бойся, — шепотом повторил он мне уже привычную фразу.

Двое вооруженных мужчин тут же приблизились с грозным видом и подхватили меня под руки, уводя от моих мужчин.

Последнее что я увидела, как парни бросили свои мечи на пол, а на их руках громко защёлкнулись тяжелые кандалы.

Глава 32. Планы

— Как думаешь скоро Виндридж запятнает ее чистоту и сделает изрой? — спросил один из тащащих меня под руки воинов.

— А что хочешь попробовать новенькую? Так мы можем и сейчас, — глумливо усмехнулся ему второй.

Непроизвольно затаила дыхание, прислушиваясь к разговору. По телу продолжали разбегаться токи силы, я чувствовала, что она постепенно подпитывает меня, скапливается, наполняет незримый резервуар где-то в груди, а к ней словно глупые светлячки на яркий огонь тянутся малейшие крупицы незадействованной силы, свободно блуждающей этим миром.

— Нет, — отрезал вдруг первый. — Вот станет изрой тогда, а пока она — эйра пусть лучше детей рожает.

Облегченно выдохнула, ощущая, как тело покидает невидимое напряжение. Дотащив до нужной камеры, меня швырнули как ненужную тряпку на грязный пол. Скрипнула, закрываясь, решетка, а я даже не шелохнулась, лежала, прислушиваясь к постепенно затихающим шагам.

Стоило окружить меня тишине, как я встала, брезгливо поморщившись от мокрой грязи на руках, вытерла руки об изрядно испачканное платье и перебралась на каменную лавку у одной из стен.

Никогда не предполагала, что окажусь в таком месте. Разве пристало дочери герцога, пусть и четвертой, находиться в грязной сырой темнице среди пауков и крыс? Хотя я оказывается и не дочь герцога.

«Зато жена. И это моя первая брачная ночь», — пронеслись в голове горькие мысли. В прошлый раз — алтарь разрушенного храма, в этот раз камера в подземелье. Страшно даже предположить, что будет в следующий раз, если вдруг отыщется еще один претендент на мою силу и тело.

Усевшись на скамью, попыталась достучаться до Себастиана, но обещанная древними свитками связь без закрепления не установилась. Прикрыла глаза. В голову лезло много разных мыслей, а еще каждая из стихий шептала во мне, требуя сжечь, затопить, сдуть и разрушить Цитадель, чтобы воссоединиться с мужчинами и пройти последнюю завершающую часть ритуала.

Постепенно сумрачный свет развеял сгустившуюся вокруг меня темноту. Послышались чьи-то громкие шаги, снова скрипнула решетка.

— Ну, здравствуй, невестушка, — скрипучий голос развеял тишину, и я вскинула глаза, разглядывая стоящего передо мной несостоявшегося мужа — герцога Писакара Хрегбера, собственной персоной.

— Я не ваша невеста, ваша светлость. И уже не могу ей стать.

— О, не стоит переживать, дорогуша. Это поправимо, — коварно хмыкнул герцог, приближаясь ко мне.