(не) Обручённые (СИ)

Я уже забыла, что в родном холде так холодно — сырая стылость истекает от стен, пропитывает одежду. Свинцовое небо слишком низко — оно давит, как будто пытается обрушиться мне на голову и раздавить. Здесь я чувствую себя снова маленькой и ничтожной. Возвращаюсь в детство, когда не имела права даже выйти за порог комнаты. Мне тогда тоже было постоянно холодно.

Обхватываю себя руками, замираю на мгновение, а потом стряхиваю с себя эти мысли и решительно иду вперёд по гулким длинным коридорам. Низкие своды, тёмный камень освещён факелами. Здесь ни следа от изысканной роскоши дворца Короля-без-Короны, который, даже разрушенный, выглядит произведением искусства. Холд Нордвинг — прежде всего крепость. Город-воин, город-рыцарь, главный оплот королевства на суровых и неприютных северных холмах.

И я прекрасно понимаю, почему брат предпочёл править из нашего родового гнезда.

Не понимаю только одного. Как за столь короткий срок я умудрилась настолько отвыкнуть от этого места, что теперь чувствую себя здесь чужой, будто оно не принимает меня обратно.

— Могла бы сразу ко мне переместиться! — ворчит Дункан, сдавливая меня в медвежьих объятьях. Даже приподнимает слегка над полом. На нём тяжеленный плащ, подбитый мехом. Это единственное, что хотя бы отдалённо напоминает королевский атрибут. Корону брат по-прежнему носит лишь на официальных мероприятиях.

— Неудобно же! — смущаюсь я. — Тоже по тебе скучала.

Серый взгляд цвета неба над Нордвингом теплеет. А потом принимается меня внимательно ощупывать с ног до головы. Я закатываю глаза. Этот «взгляд доктора» мне знаком до скрипа зубов. Первым делом удостовериться, что младшая сестрёнка не помирает «вотпрямщас». Въевшаяся в него много лет назад привычка. Уж как ни ругалась, отучить не могу.

— Тебе на пользу воздух Саутвинга, как ни странно. Вот уж никогда бы не подумал, что моя маленькая северная принцесса и Южное крыло — вещи вообще совместимые. Нет, правда! Разрази меня гром, да ты загорела!

«А когда помолвку мою с южным королём обсуждал, тоже не думал?..»

По счастью, я остановилась вовремя, прежде чем ляпнуть подобную глупость.

— Зачем ты меня позвал? Что стряслось? — спрашиваю немедленно, как только меня ставят обратно на пол.

— А почему обязательно должно было «стрястись», чтобы я позвал домой любимую младшую сестрёнку? Ничего не случилось, всё у нас замечательно.

— И поэтому нельзя было ограничиться разговором через медальон? — подозрительно переспрашиваю я.

— А что, я от чего-то тебя оторвал? — не менее хитро щурится брат, и я сдаюсь.

— Выкладывай, что там было за срочное дело, и я возвращаюсь. У меня, между прочим, в сегодняшнем плане дня еще прогулки по берегу и кормление чаек не вычеркнуты, — безбожно вру, но сам напросился. Тоже чего-то не договаривает, я ж его как облупленного знаю!

Дункан усмехается, бросает на меня косой взгляд, когда обходит массивный письменный стол в своём кабинете, заваленный бумагами. Здесь на стенах нет полок с книгами. Здесь повсюду висит холодное оружие. И периодически оттуда достаётся.

Дункан садится на массивный стул с высокой спинкой, откидывается и вперивает в меня фирменный «не-вздумай-спорить» взгляд.

— К нам делегация. Из Восточного крыла. Нужно помогать развлекать гостей, мы с Тэм не справляемся.

Я в очередной раз закатываю глаза.

— Скажи лучше, опять пытаешься скинуть на кого-нибудь светские обязанности, которых не перевариваешь!

— Что ты, как я могу! — невинным голосом отвечает брат, ухмыляясь. — А вот ты почему заводишься, есть какие-то проблемы помочь?

— Проблема одна и та же — я-то их не перевариваю точно так же! Я же твоя сестра, забыл? — делаю я последнюю отчаянную попытку подлизаться, но уже знаю, что сейчас будет.

— Не-а, не прокатит! — качает головой непреклонное Величество. Небо, как же хорошо мы жили, пока ему не пришлось надеть на себя корону… — Валяй к себе в покои, там уже новое платье готовое дожидается, Тэмирен приказала для тебя сшить. Лиловый шёлк, тебе пойдёт. Правда, когда она выбирала ткань, говорила портнихе, что оно для белокожей северной красавицы, а тут передо мной какая-то непонятная южанка нарисовалась, обгорелая на солнце, с облезлым носом…

Я надулась.

— Мы у себя на юге в шелках не ходим, так что если ты имеешь что-то против моего внешнего вида…

Брат рассмеялся и примирительно поднял ладони.

— Через час в голубом трапезном зале.

* * *

Через час в голубом трапезном зале я поняла несколько вещей.

Первое, что лиловый шёлк — это, конечно же, красиво и идёт мне в любом состоянии, хоть белокожем, хоть подкопченном.

Второе — у меня в братьях самый отвратительный лгун и хитрец на свете.

Третье — в Восточном крыле либо резко в результате загадочной эпидемии вымерли все женщины, поэтому послать было больше некого с посольством, либо меня в очередной раз пытаются сосватать.

Нет, я мужественно терпела!

Целых полчаса.

Но когда очередной юный, прекрасный и ослепительно самоуверенный лорд Оствинга проигнорировал мои отказы идти с ним танцевать и попытался взять меня за руку, вспылила.