(не) очень нежный Босс

Мы проходим к богато сервированному столу. Чего там только не нет: одной икры несколько видов, горячие блюда, холодные закуски, мясо, рыба, птица, дичь и… целая гора зефира. Розовые аккуратных купола воздушного лакомства выложены в глубокую тарелку и придвинуты к одному из кресел.

— Присаживайся там. — указывает перстом Виктор на то самое кресло. — Помнишь, ты проявила непокорность в нашу первую встречу?

Вот гад, узнал меня всё-таки! А я так надеялась, наивная дурочка!

— Так вот, в наказание, будешь кушать зефир. Но не радуйся рано. Ибо будешь его есть. Целую неделю, запивая водой. И ничего более.

— Как это?!

Ага. Сейчас! Разбежался. Вот ничего тут не съем, а дома буду делать все, что захочу. Тоже мне нашелся рабовладелец долбанный!

— Вот так, Зефирка! И если ты думаешь, что целую неделю тебя ожидает сладкая жизнь, то так же глубоко ошибаешься! Попробуй набрать хоть грамм лишнего веса или сантиметр на твоей и так не идеальной талии — будешь сгонять его в поте лица и день и ночь!

— Но… но это же невозможно! — искренне возмущаюсь я.

Виктор привстает со своего места и наклоняется ко мне. Обдает меня колким ледяным взглядом из-под бликующих очков, кладет тяжелые ладони на мои обнаженные плечи:

— Значит, неделю не будешь жрать вообще! — цедит он каждое слово. — Включай мозг, Зефирка и будь хорошей девочкой, пока я не продлил наказания еще на неделю!

— Да пошел ты знаешь куда?! — скидываю руки с его плеч, отталкиваю мучителя и удираю со всех ног.

— А ну стой! — слышу его спокойный голос за спиной.

Ага. И не подумаю. Бегу через весь зал расталкивая гостей. Жалко, что эту тарелку ему на голову не одела, извращенец долбанный!

Выбегаю в коридор, оглядываюсь: много дверей, но все закрыто. Разглядываю невдалеке уборные. Стальной выбегает в поисках меня.

— Дарья! Немедленно остановись! Месяц будешь жрать этот зефир!

Юркаю в дамскую. Он за мной. Буквально перед его носом решительно захлопываю дверью и проворачиваю замком.

— Открой, дура! Ты еще не поняла всей серьезности?

— Пошел к черту! — ору ему в ответ. — Я сейчас полицию вызову и не выйду, пока они не приедут!

— Ты сама напросилась! — тихо угрожает мужчина и я слышу его удаляющиеся шаги.

Ага. Вызову я полицию. Телефон же в сумочке у этих чертовых зефирок оставила. И что теперь делать? Выйти — страшно. Скорее всего, он только сделал вид, что ушел, а на самом деле небось притаился, садюга хренов!

Мечусь по комнатке. Может через окно удрать? Отодвигаю плотную штору, всматриваюсь в темные тротуары улицы, расцвеченные островками света от фонарей. Замечаю давешнюю пару что танцевали, и ранее приходили в компанию Игоря. Руслан и Саша, кажется. Они идут держась за руки. В какой-то момент Руслан жарко обнимает свою жену, практически полностью закрыв своим огромным телом, будто пытаясь согреть, а потом отпускает ее, чтобы притянуть для поцелуя. Как же они влюблены друг в друга! Эту идиллию портит лишь странный хлопок и… девушка падает, как подкошенная. Следом за ним раздается второй глухой «чпок» и рядом с ней медленно оседает мужчина. Под ним быстро разрастается черное блестящее пятно.

Еще секунду ничего не происходит, а потом улица заполняется высыпавшими из ресторана людьми. Игорь подбегает к девушке. Она ранена, но шевелиться. Кто-то нащупывает пульс у Руслана. Сразу несколько человек достают сотовые телефоны. Мужчина продолжает лежать без движения. Игорь снимает свой пиджак, и свернув его, подкладывает ему под голову. Значит, Руслан еще жив, иначе его бы этим пиджаком накрыли с головой. Игорь подхватывает Сашу на руки и относит в сторону.

Игорь

После происшедшего в подсобке возвращаюсь в зал. Саша быстро и молча собирает телефон, блокнот и еще какую-то мелочь в сумочку. Руслан смотрит на нее с подозрением, наверняка пытается вызнать, что случилось. В конце сдается и под руку уводит её из зала.

Опрокидываю в себя порцию виски. Мне обидно, а еще больно. Так больно, что становится тяжело дышать. Выхожу из зала и пристраиваюсь к окну в холле. На улице первым делом замечаю их. Соперник обнимает желанную женщину, а я хочу с досады разбить стекло, чтобы хоть как-то выплеснуть злость и отчаяние.

Пересилив себя, все же возвращаюсь в зал.

— Котовых убили! — кричит кто-то, заглушая музыку и гомон голосов.

— Как убили?! — выкрикнул я и первым ринулся на улицу.

Я не замечал ничего вокруг, ни толпы, окружившей меня, ни осеннего холода, ни слякоти — видел только их: Руслан лежал с закрытыми глазами, навзничь упавший на спину. Вся его белая рубашка из-под распахнутого пальто была обильно залита черной кровью. И лужа продолжала растекаться под ним.

Кто-то проверяет его пульс.

— Жив. Скорую быстрее!

Скидываю с себя пиджак, подкладываю под его голову. Почему помог сначала ему? Потому что моя Саша потеряно сидит рядом. Она тоже в крови, бледная и испуганная, но СИДИТ, а это — главное.

Подбегаю к ней:

— Ты цела? Не ранена?

— Руслан… — шепчет она со слезами на глазах.

— Он жив, милая! А ты? Не задели тебя?

— Дети… — она уже сипит, глядя мне в глаза и теряет сознание.