Не оглядывайся назад

И сразу я почувствовал, что такое работа. Кирстин взяла меня в оборот, это пошив концертных костюмов, занятия с педагогом по вокалу и прочее. Пожилая женщина сразу опустила меня с небес на землю, она с недоумением посмотрела на меня, когда я признался, что не силён в нотной грамоте. Но, после разговора с Кирстин, она согласилась со мной заниматься. Петь мне сразу не дала, начала мучить упражнениями, в том числе и на правильное дыхание. Всё ей не так, вредная старуха. Я получил аванс, это намного лучше, чем занимать деньги у знакомых, и мы смогли с Леной купить необходимое в дом.

Андреаса видел не так часто, но Кирстин говорит, что он работает. Наконец нам выдали временные документы на новые имена, по которым мы свободно можем перемещаться по Европе. Я оформил на себя коммунальные платежи, а то уже накопился долг за воду и электричество.

По предварительным намёткам, первый концерт мы дадим в Стокгольме. В большом концертном зале, в том самом, где вручают Нобелевские премии. Кирстин верна своей стратегии, никакого чёса по странам, одно-два выступления, перед этим разогрев публики рекламой и интервью. Дорогие входные билеты, только для понимающих. Нам не суждено записывать мою музыку на грампластинки, поэтому только живая.

И вот наконец через два дня выступление. Мы поплывём на пароме – мы, это Лена с Иришкой и Кирстин. Андреас на нашем автобусе заранее доберётся до Стокгольма. С ним его команда, а у нас ещё одна ночь и короткое путешествие по морю. Животных оставили дома, Лена наняла соседскую девушку, она будет два раза в день выводить собаку и кормить обоих. Грей принял её нормально, не должен делать проблемы.

Вечером загрузились, паром громаден, у нас комфортабельная каюта с иллюминатором. Пока пошли на верхнюю палубу, посмотрели на удаляющийся берег, продрогли и пошли в один из многочисленных ресторанов. Я для сугреву накатил виски, себе заказал лобстера, это здоровенный рак, Кирстин посоветовала. Лена заказала морепродукты, а Кирстин ограничилась большой тарелкой греческого салата с брынзой, малая довольствовалась тем, что дадут. Лобстер оказался так себе, но с пикантными соусами пойдёт.

Рано утром высадились на шведском берегу и разместились в гостинице. Номер большой, три комнаты. Мы немного отдохнули, я оставил своих женщин и поехал с Кирстин знакомиться с залом. В самом центре шведской столицы находится это монументальное здание. Квадратной формы, не могу сказать, что оно поразило меня своей красотой, из-за своей строгости, но большой зал впечатляет. За сценой расположен гигантский орган, к нему ведут 69 ступеней.

У нас было время на репетицию, я выступаю соло, без поддержки, но Кирстин хочет использовать световые эффекты. В пол силы я прогнал свою программу, не обращая внимание на ослепляющие прожектора. Мы наняли художника по свету и сейчас она пробовала подобрать лучшее освещение. Потом у меня было полтора часа на отдых и грим. Специальная девушка – визажист, привела в порядок мою причёску, намазюкала меня своим парфюмом. Лену с дочерью привезли попозже, они развлекали меня в гримёрке. Нам по первому требованию приносили освежающие напитки и кофе с пирожными. А за пол часа до выхода меня нарядили в мой концертный костюм. Когда за мной зашла Кирстин, я играл с дочерью, она так заразительно смеялась, играясь кистями на моей накидке, что невольно разрядила обстановку.

На такой позитивной ноте я и вышел на сцену. На глубокой сцене стоит подставка с моим инструментом, задрапированная тканью. Зал уже разогрет конферансье и встречает меня бурными овациями. Я стараюсь не реагировать, настраиваюсь. Невольно вспоминаю Иришкин смех и на душе становится очень легко.

Концерт традиционно состоит из двух частей, первая включает в себя мажорную музыку. Это природа, космос и мечты о лучшем. Через пятьдесят минут объявляется антракт. Я уже привык уходить в полной тишине, когда взрыв аплодисментов раздаётся с большим опозданием, вот и сейчас, уже в гримёрке меня нагнал шквал. У входа дежурит охрана, не подпуская никого, кроме нашей группы. Через двадцать минут после третьего звонка я опять выхожу на сцену. Внимательно оглядел зал, лучше бы я сразу заиграл, только сейчас понял как сильны эмоции восторженного почитателя. Пришлось минут десять ждать, пока зал успокоится. Ну, а теперь немного погрустим. По окончанию концерта, странный шум зала, люди только что пережили глубокие чувства расставания, тоски и тихой грусти. Я понимаю, что сейчас они испытывают чувство очищения, будто наносная шелуха смылась искренними чувствами и оголила сущность каждого индивидуума.

Гримёрку завалили цветами, Иришка счастлива, буквально купаясь в них. А вот Лена немного испугана этим напором. На следующий день мне пришлось давать интервью сразу нескольким журналистам. Отказаться нельзя, пришлось буквально выкручиваться, чтобы не раскрыться, но и не выглядеть чужеродной парией.