Не оглядывайся назад

Звучит многообещающе, даже в животе заурчало. Водопад я услышал за несколько сот метров. Этакая уединённая долинка и речка, падающая с пяти метров, симпатичное место. Пока Кирстин готовила обед, я отошёл в сторонку, скинул майку и ополоснулся по пояс, чтобы освежиться. Растёрся своей же майкой, водичка бодрящая, однако, и пошёл на запах еды. Спросив разрешение у женщины и получив его, просто накинул на голые плечи курточку опустился на коврик. Предусмотрительная напарница положила в корзину кроме снеди, маленькую скатёрку и коврик, чтобы сесть. Так, что нам бог послал сегодня? Свежая выпечка, какие-то баночки с паштетами, расфасованное по коробочкам колбасно-рыбное ассорти. Фрукты, несколько пирожных. В наличии бутылка с холодным морсом и конечно бутылка вина. Хозяйка разложила эту красоту по тарелочкам, мы чокнулись стаканчиками с вином и накинулись на еду. Вкусно, однако.

Большую часть уничтожил конечно я, о фигуре не надо заботиться. Прикладывались к вину. Оно оказалось интересным. Вишнёвое, очень вкусное, но коварное. Выпив большую часть содержимого бутылки, нам стало совсем хорошо. Проблемы отступили, тихо, только птички поют. Кирстин весело смеётся, мы часто соприкасаемся руками. Коврик то небольшой, поэтому пришлось сесть рядом. Вначале я стеснялся, отдёргивая руку, потом уже не обращал на это внимание. Сбоку её лицо кажется таким незащищённым, расслабленным. Поев, Кирстин, погладила себя по животику:

- Всё, больше не могу.

Неожиданно она навалилась на меня, прижавшись к плечу, - устала, - пожаловалась мне.

- Здесь так хорошо, спокойно.

Отодвинувшись чуть от меня, женщина легла, положив голову мне на колени.

Немного неожиданно - закрыв глаза, женщина поёрзала, устраиваясь поудобнее. Она согнула ноги в коленях, маечка задралась, открывая белоснежную полоску живота. Мне только остаётся смотреть на неё, грудь равномерно вздымается, вот только травинка запуталась в волосах. Я тронул её волосы, вытягивая нарушительницу порядка, когда Кирстин внезапно открыла глаза. Голубые, кристально чистые они пронзительно смотрели, проникая в душу. Она подняла руку и погладила меня по щеке, я почувствовал, что она сейчас заплачет, губы задрожали. Поэтому, желая успокоить, поцеловал её в лоб. Вернее, хотел в лоб, а попал в подставленные губы.

Кирстин, обманула меня, притянула за шею и жарко поцеловала. Губы имеют вкус вишни, поцелуй затянулся, надо заканчивать. С трудом освободился и поднялся на ноги. Ей ничего не оставалось как подняться тоже. Она посмотрела мне в глаза, вцепившись в мои плечи:

- Игорь, пожалуйста.

В эти два слова она вложила столько чувств, что я не смог оттолкнуть её.

Наоборот, притянул за талию и впился в её ротик. Дальше, как затмение. Мы судорожно помогали друг другу раздеваться. Оказавшись голой, она опустилась на коврик, увлекая меня за собой. Мы продолжили целоваться, только уже мои руки зажили своей жизнью, лаская её грудь. Распалившись, я рывком вошёл в неё. Это вызвало стон, но женщина требовательно вонзила ногти мне в спину, поощряя к продолжению. Мы реально сошли с ума, рычали от возбуждения, катались по траве, теперь уже она оказалась на мне. Уперевшись руками в мои плечи, мощно скакала в удобном ей ритме, завораживающе покачивая полушариями грудей. Нам удалось подстроиться и теперь мы синхронно двигались, усиливая наслаждение. Первой закричала Кирстин, ей крик вспугнул птиц с ближайшего дерева. Не выдержал и я.

Абсолютно расслабленные так мы и лежали, она придавила меня своим весом, согревая своим дыханием. Совсем не хочется двигаться, волшебство не проходило.

Но всему приходит конец. Женщина напряглась, поднялась на локтях и посмотрела на меня. Потом мягким движением поднялась и начала одеваться. Назад шли молча, экипаж ждал на том же месте. Подъезжали к отелю уже в сумерках. Кирстин первой нарушила молчание. Приблизив лицо ко мне, она прошептала:

- Спасибо, милый. Я знаю, что ты любишь свою жену и это больше не повторятся.

И повторила, - Но мне это очень было нужно, пусть твоя жена меня простит.

Легко чмокнув меня в губы, она выпорхнула из экипажа.

Уже вечером, лёжа в кровати я испытывал противоречивые чувства, ведь не хотел изменять Лене. Но и отказать не смог. Ладно, будем жить, посмотрим.

На следующее утро за завтраком ничего не напоминало о вчерашнем. Кирстин выглядела по-деловому, всё в меру, сразу видно, аристократка.

В десять часов утра мы уже сидели в поезде. Кристин читала газету, а я глазел в окно. С пересадкой в Париже и во Франкфурт-на-Майне мы добрались до Копенгагена. Домой я зашёл уже поздним вечером. Прижал к себе Ленку, которая держала Ирочку одной рукой, а меня прижимала другой. Братья меньшие возбуждённо прыгают в ногах. Ну в общем, картина маслом.