Не оглядывайся! (СИ)

- Скоро состоится праздничный концерт в честь подписания мира и мы с тобой обязательно выступим на нем, - продолжила она, вглядываясь в лицо взволнованного парня, - Я обещала королю показать и тебя и твои произведения. Надеюсь, что ты ему понравишься. Но сначала подучишься, и мы с тобой порепетируем.

- Согласен и буду ждать вас, госпожа Лара, - кланялся он, прижимая руки к груди.

Лара уехала, вспоминая лицо Анта. Когда-то и она так волновалась, узнав о своем дебюте на столичной сцене, не только в своем мире, но даже и в этом. Теперь она выводила на дорогу признания нового композитора и исполнителя.

Целый месяц до большого события оглашения мира и концерта, по этому случаю, Лара репетировала с Антом то в музшколе, то у себя дома. Парень уже освоился и приобрел репутацию отличного музыканта и хорошего товарища, как в школе, так и в общежитии, где поселился. Лара поддерживала его, ссужала небольшими деньгами, который тот брал со смущением и досадой, обещая выплатить сразу же, как начнет сам зарабатывать. Девушка соглашалась, дабы не вводить того в еще большее чувство неловкости. Но общая работа сближала их и стыд и смятение уходили в прошлое. Ее рояль и его свирель стали едины: их руки играли одну мелодию, мелодию слияния в одно единство сплоченности душ.

Перед самым праздником, прибыл Модрус. Счастью Лары не было предела.

Она тут же вечером, после отдыха и ужина, пригласила его на прогулку в сад. Там, гуляя под руку, она начала свой рассказ про короля. Мужчина внимательно слушал девушку, время от времени прижимая к себе, особенно, когда та останавливалась и всхлипывала. Модрус задумался, когда Лара закончила. Он понимал, что здесь он сможет только одно - раскрыть самому королю истинную правду о Лариной внешности, но как представить все это обществу, знавшую ее как безобразную музыкантшу, не знал.

- А может быть в этом и есть твоя необыкновенность? - сказал он Ларе, - К тебе привлекает не только талант, но и внешность. Слушая тебя, забываешь об уродстве, и существует только музыка в твоем исполнении. А свою настоящую внешность ты можешь показать королю, когда придет время. Случится все само собой, поверь моя девочка. Жизнь сама подскажет тебе. Судьбу не обойти.

Лара слушала его и решала, что будь что будет. А булавку она все же пока будет носить.

Глава 23

Модрус и Лара подъехали во дворец раньше обычного. Ему нужно было зайти в тайную канцелярию, а ей встретиться с дирижером и коллегами. Она уточнила время своего выступления и прошла на сцену королевского театра.

Стоял необычный шум: слуги убирали ткани, затянувшие бархатные кресла зрительного зала, наводили последние штрихи, проверяли софиты и магические фонари, освещающие сцену. Музыканты настраивали свои инструменты, а дирижер о чем-то спорил с управляющим залом.

Лара заметила за кулисами Анта и махнула ему рукой. Тот, увидев ее, быстро приблизился и схватил за руку.

- Госпожа Лара, - вскрикнул он, - Я так волнуюсь, так волнуюсь.

- Не надо так себя настраивать, - улыбалась она, перехватывая его руки, - Все будет замечательно. Я тебе помогу. Слышишь?

Тот только кивал и часто дышал.

- Ну-ну. – Лара подхватила его под руку и повела по коридору, - пойдем ко мне и я напою тебя чаем.

Придя в свою гриммуборную, она посадила его в кресло и начала готовить напиток. Чай она всегда делала сама: подогревала воду, покупала травы, похожие на земные, заваривала.

- Тебе как, - обернулась она к парню, - сладкий или нет.

- Все равно, - еле выдавил тот, сжимая ладони.

Лара подала ему кружку и села рядом. Прихлебнув глоток, он выдохнул и огляделся.

- Это ваша комната? – спросил он, немного придя в себя.

- Да, моя, - улыбнулась она, - Что тебя удивляет?

- Какая-то странная, инородная что ли, - протянул он, приглядываясь к обстановке.

И Лара поняла, что тот удивлен скупостью уборной «примадонны», как ее теперь называли. Здесь не было пышных убранств и позолоченной мебели, больших ваз для цветов и мягких диванов с журнальными столиками, с серебряными подносами с фруктами и вином. Все было скромно, но функционально: зеркало со столиком, кресла и большая ширма, за которой переодевалась девушка.

- А что, ты видел другие? – усмехнулась она.

- Нет, - покачал он головой, - Просто предполагал, что здесь будет все очень богато.

- Уборная – это почти как кабинет, мой мальчик, - засмеялась Лара, - он должен быть удобен и функционировать, как кабинет, а не будуар изнеженной фаворитки.

Ант при этих словах поперхнулся и со смущением посмотрел на Лару. Увидев его взгляд, она тоскливо вздохнула.

- Вот и этот мальчик видит во мне уродину.

Тут Ант заторопился исправить положение.

- Нет-нет, что вы. Вы не так меня поняли. Я совсем не это хотел сказать. В моем представлении у такой роялистки все должно быть только самое красивое.

И поняв, что этими словами он еще больше запутался, покраснел до слез. Подскочив, пролил чай на ковер. И еще больше разнервничался.

- Что-то все валится у меня из рук, - вскричал он, - даже это. Ничего из меня не выйдет.