Не Он

— Сегодня и правда приятный вечер. Если бы не послеобеденный дождь, было бы гораздо теплее. Надеюсь, вы хорошо проведете время, — с обезоруживающей непосредственностью болтает итальянка. — У вас какая-то особая дата, или просто хотите поужинать в красивой обстановке? — последние вопросы адресованы Кристоферу.

— Обычный ужин, — сдержанно отвечает он.

— Ужин у Массимо не может быть обычным! — восклицает Росариа. — Открыть для вас шампанское?

— Я справлюсь, Роса, — улыбка Криса разительно отличается от той, что украшает сочные губы администратора. Все равно что сравнивать лед и пламя.

— Я вас поняла, — проницательно кивает девушка. — Удаляюсь. Основное блюдо Массимо подаст лично. Если что-то понадобится, нажмите на кнопочку вызова официанта на табличке на столе, и я с удовольствием удовлетворю любое ваше пожелание.

Элинор бросает на мужа выразительный взгляд, пока тот невозмутимо откупоривает бутылку игристого и разливает напиток по бокалам. Администратор незаметно исчезает, наконец оставляя их наедине.

— Ты здесь на особом счету, раз наш столик обслуживает администратор, обещая выполнить все пожелания, а главное блюдо подает сам шеф-повар.

— Мы — на особом счету, Эль, — ровным тоном поправляет Кристофер. — Как постоянные и благодарные посетители этого прекрасного заведения.

— Дональд сказал, что я покидала дом не чаще, чем раз в месяц, — осторожно замечает Элинор, автоматически забирая протянутый бокал.

— Сюда ты ездила со мной, а не с Дональдом, — поясняет Крис. — Тебе здесь очень нравится. Просто поверь мне на слово и прекрати дергаться и искать поводы поймать всех окружающих на вранье.

— Согласись, что это несколько странно, что второе по счету любимое заведение, неоднократно посещаемое мной, не вызывает во мне ни малейшего отклика. Все здесь кажется абсолютно незнакомым.

— Я тоже кажусь тебе чужаком и незнакомцем, — сухо напоминает Кристофер. Элинор поджимает губы, задумчиво уставившись на взрывающиеся пузырьки шампанского.

— Ты думаешь, что я симулирую? — набравшись смелости высказать все, что накипело, заговаривает Эль. — Намеренно издеваюсь над тобой, играю на твоих нервах, изменяю, заставляю тебя смотреть на это, а потом, придумывая небылицы, притворяюсь сумасшедшей, сочиняя истории об амнезии и детях, которых рожала, держа тебя за руку?

— Меня, Эль? Ты уверена, что МЕНЯ ты держала за руку, рожая НАШИХ детей? — стреляя в жену ледяным взглядом, спрашивает Крис, и внутри ее грудной клетки расползается холод. — Я просил тебя нарисовать их, Эль. Почему ты этого не сделала? Боишься, что увидишь очевидное?

Он прав. Абсолютно. Бесповоротно прав.

Не его она держала за руку в своих воспоминаниях.

Нельзя забыть лица собственных детей.

Невозможно придумать им несуществующие черты.

Если мужчина напротив действительно ее муж, то есть только два варианта. Первый — Джонас и Милли родились от другого мужчины, и узнав об этом, Крис устроил весь этот чудовищный спектакль. И второй — они никогда не рождались.

Но как быть, если оба варианта выжигают сердце и рвут душу на части?

Лин опускает голову не зная, что сказать в ответ. В мыслях снова сплошная неразбериха. Пригубив глоток шампанского, она облизывает ставшие сладкими губы, чувствуя на них настойчивый взгляд мужа. Жар приливает к щекам и груди, опускается ниже, пульсируя жадной потребностью между бедер, и это мгновенная перезагрузка пугает ее до панической дрожи. Почему Кристофер так влияет на нее? Как ему это удается? Он не сделал ничего. Не сказал ни слова, не пошевелил даже пальцем. Один чертов взгляд на ее губы, и Эль накрыло с головой.

«Я не просил, это было твое желание — отдать мне все.»

— Buonasera, мой дорогой друг, — раздается рядом с ними громогласное приветствие. — Такое счастье видеть вас обоих в добром здравии.

Подняв голову, Эль с легкой растерянностью смотрит, как высокий коренастый мужчина с кустистыми бровями и аккуратной бородкой, облачённый в белоснежную униформу, по-родственному крепко обнимает ее мужа, хлопая его по плечам. Красавица Росариа, выскользнув из-за широкой спины Массимо (а это наверняка он), грациозно огибает столик, расставляя две огромные тарелки с расхваленным ризотто.

–— Madonna Santa, сеньора Элинор с каждым разом расцветает все ярче. Ты — счастливый мужчина, друг. Я в восхищении. Такой прекрасный цветок в твоем саду нуждается в постоянном и тщательном уходе, — закончив обниматься с Кристофером, Массимо переключается на оторопевшую Элинор. — Если он не справится, сеньора Элинор, я всегда готов прийти на помощь. — улыбаясь во весь рот, распевает шеф-повар. — Этот мужчинаслишком холоден и чёрств для такой очаровательной и нежной розы.

— Прекрати, Массимо. Ты ее пугаешь, — смеется Кристофер, опускаясь на свое место. — Лин сегодня немного неважно себя чувствует. — поясняет он.

— А мне кажется, что красивая сеньора всерьез раздумывает: не сменить ли ей садовника, — одарив Элинор горячим взглядом черных глаз, игриво замечает громкий итальянец.