Читаем Не опоздайте на последний поезд полностью

Семенов Юлиан Семенович

Не опоздайте на последний поезд

Ю.Семенов

Не опоздайте на последний поезд

Я проскочил в метро последним. Эскалатор обрушивался вниз, словно водопад в замедленном кадре кино. Сначала он шел гладко, а потом постепенно начинал ребриться волнами. Я облокотился на перила, скатал билет в трубочку и пустил его по полированной поверхности. Билет быстро покатился вниз, подпрыгивая на металлических планках.

На перроне было тихо и пусто. Словно в коммунальной квартире, когда все жильцы разъехались на дачи.

Посредине платформы стояло ведро с водой и щетка. Я пошел вперед, прислушиваясь к тому, как мои шаги гулко улетали в открытую пасть туннеля. Остановился около старика-партизана. Ему было неловко сидеть в нише, и, казалось, он хотел встать и распрямиться. Но старик так и не встал, потому что он был изваян из бронзы.

Поодаль, в такой же нише, сидел студент с раскрытой тетрадью на коленях. Ему было холодно, хотя рубаха на груди была расстегнута. Рядом, обняв его за шею, стояла маленькая девушка, уборщица станции. Она была в сереньком халате и в тапочках на босу ногу. Одной рукой девушка прижимала к себе мускулистую шею студента, а другой - гладила его лоб.

Девушка не слышала, как я подошел к ней. Она смотрела на лицо студента большими, широко поставленными глазами. Мне показалось, будто она что-то шептала ему. Рука у девушки была маленькая, с короткими ногтями. Такие руки бывают у детей, когда те играют в песке. Рука осторожно скользила по бронзовому лицу студента, согревая металл.

Я сказал:

- Добрый вечер.

Девушка обернулась, убрала со лба прядку волос и спрыгнула на пол.

Из туннеля вырвался поезд и заскрипел тормозами. Девушка улыбнулась детской, доверчивой улыбкой.

Двери поезда раскрылись. В вагонах не было ни души.

Мне захотелось сказать девушке что-нибудь - я даже не знаю что. Но я ничего не сказал. Я сел в вагон, мельком взглянув на большие часы, укрепленные над туннелем.

Двери шипуче захлопнулись, и поезд тронулся. Девушка осталась на перроне. Она смотрела на меня странными зелеными глазами. Прямо передо мной торчал рычаг стоп-крана. Под ним висела надпись, предупреждавшая об уголовной ответственности за "самовольную, без надобности остановку поезда".

На следующей станции я вышел из вагона. Поезд заторопился в депо. Я перешел на противоположную платформу, потому что мне надо было вернуться к той девушке. Я долго стоял на платформе, ожидая поезда. Потом ко мне подошел дежурный и сказал:

- Напрасно ждете, товарищ. Последний поезд уже ушел...

Похожие книги

Чингисхан
Чингисхан

Роман В. Яна «Чингисхан» — это эпическое повествование о судьбе величайшего полководца в истории человечества, легендарного объединителя монголо-татарских племен и покорителя множества стран. Его называли повелителем страха… Не было силы, которая могла бы его остановить… Начался XIII век и кровавое солнце поднялось над землей. Орды монгольских племен двинулись на запад. Не было силы способной противостоять мощи этой армии во главе с Чингисханом. Он не щадил ни себя ни других. В письме, которое он послал в Самарканд, было всего шесть слов. Но ужас сковал защитников города, и они распахнули ворота перед завоевателем. Когда же пали могущественные государства Азии страшная угроза нависла над Русью...

Валентина Марковна Скляренко , Василий Григорьевич Ян , Василий Ян , Джон Мэн , Елена Семеновна Василевич , Роман Горбунов

Детская литература / История / Проза / Историческая проза / Советская классическая проза / Управление, подбор персонала / Финансы и бизнес
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное