Не остаться одному

С площадки упала вниз, тяжело ударилась и раскололась, как спелый арбуз, голова с налитыми ужасом глазами. Мы посмотрели вверх. По лестнице тяжело спускался Йенс (и когда успел туда взлететь?!) с окровавленным топором в руке.

– Почти уполз, – сказал немец. – Хотя бок ты ему прострелил, Коль… Олег, там проход, про который ты рассказывал, только он не работает.

– Филиал Города Света… – Я поднялся. – Коль, спасибо, ты мне жизнь спас… Я и не думал, что у него комбинезон пуленепробиваемый…

– Ребята, неужели мы три сотни положили? – неверяще оглядывался Ромка, зажимая грудь справа, где куртка висела лохмотьями, набухшими кровью.

– «Мы», – хмыкнул Колька. Подумал и согласился: – Ну, сотни две наши. А остальные… – И он покосился на меня. – Только фарш летел…

– Олег, ты ранен. – Йенс подошел ко мне. – Пуля в плече, ты не чувствуешь? Пошли, я выну… – Мы отошли к лестнице, я сел, тихо попросил:

– Пальцы мне разожми, я клинки не могу выпустить…

– Сейчас… – Йенс усмехнулся. – А ты знаешь, что ты в крылатого пса умеешь превращаться? Все видели, но молчат, потому что не верят… Как ты на баллюстраду махнул…

– А ты? – по какому-то наитию спросил я. Немец, надрезая мне плечо, кивнул обыденно:

– И я тоже.

– Я за собой первый раз это на Кавказе заметил, почти четыре года назад, – признался я. – Только тогда не понял, что к чему, а уж в Америке Юджин мне сказал, что видел, как я… с-с-са-а!..

– Все. – Йенс бросил окровавленный кусочек на пол пещеры. – Ну что, будем шить. Урса, я думаю, сюда явятся не скоро.

– Это точно, – согласился я, откидываясь затылком на ступеньку. – Йенс. А как я скажу, что… Ленке и Зорке, что… я же ни разу этого никому не говорил, Йенс… всегда на глазах…

– Придется сказать, – ответил немец, вдевая в иголку самодельную нить из кривобокой маленькой склянки с кустарным спиртом. – Но это еще не скоро. Мы все можем просто не дойти. Так что не беспокойся особо.

* * *

Мы вынесли ребят туда, где не было дождевых струй и сырых, шепчущих джунглей. Я не знаю, как нам это удалось. Я вообще не знаю, как мы выбрались обратно. Знаю, что было утро, и земля под палашом поскрипывала камешками и упругими корешками.

– Он мог вернуться, – сказал я Йенсу, когда мы закончили копать. – Ему предлагали. Ему и Ленке. Понимаешь, он мог вернуться. А вместо этого…

– Кладем их? – спросил Игорь.

– Да, – я поднялся с камней – с тех самых, на которых мы недавно сушили свою одежду, возле которых, дурачась, боролись в теплой траве. – Кладем. Тайне барабанов Пацифиды конец. Все очень тупо.