Не оставляй меня одну (СИ)

— Умница, — пальцы Влада прогулялись мне по щеке, скользнули на шею.

— Влад…

Я хотела попросить его остановиться, но замолчала, потому что его ладонь легла на горло, а пальцы обхватили шею крепко, но аккуратно, не причиняя боли и не мешая дышать. Я шевельнула руками и путы натянулись, напоминая о себе, не давая возможности дотронуться до брата. Снова, непрошенные, полезли в голову воспоминания.

В первые такие разы я шипела на него, как бешеная кошка, извивалась змеей, чтобы не дать себя привязать, но каждый раз он преодолевал мое сопротивление и все равно делал это. Надо отдать ему должное, Влад не причинял боли, он всегда ломал мое сопротивление иначе: пока я не успокоюсь, крепко держал меня, скручивал руки, прижимал к полу, стене или кровати в зависимости от того, где я начинала вырываться. В попытках освободиться я могла причинить себе боль сама, но он не делал этого никогда. Если же я начинала сопротивление, когда все уже началось, когда он был внутри, Влад хватал меня за шею и сжимал ее сильнее с каждой моей попыткой дернуться. Не знаю, в какой момент это случилось, но однажды я поняла, как сильно это меня возбуждает. Мое сопротивление стало ломаться о мои же желания, и он явно помнил это.

Его ладонь лежала на моей шее, чуть сдавливая, и я прикрыла глаза, разрешая воспоминаниям вернуться, позволяя дрожи возбуждения пробежаться по телу. Я уже и забыла, каково это, когда во время секса столько эмоций. Губы опустились мне на грудь, и одного прикосновения хватило, чтобы я издала тихий протяжный стон. Мой муж Николай боялся меня, казался слабым и хрупким, и при желании я запросто могла его раздавить даже без дара, но Влад другой. Он сам — несокрушимая скала, прячущая внутри ураган, он — притихший водоворот, Харибда, который может раскрыть пасть и поглотить меня в любой момент. Влад брал от меня все, что хотел, и давал то, что хотела я.

Мой стон что-то пробудил в нем, тоже всколыхнул какие-то воспоминания, потому что я ощутила очень яркую полыхнувшую во все стороны эмоцию его возбуждения. О да! Секс без ощущения возбуждения партнера пресный, как еда без соли, и это всколыхнуло воспоминания уже во мне. От избытка эмоций я не могла спокойно лежать, то выгинаясь и подставляя ему живот и грудь, то сдавливая руки в кулаки и натягивая путы, то шевеля сдвинутыми коленями, словно я могла удовлетворить таким образом сама себя. Хотелось кусаться, рвать и метать, между ног давно ныло, а он все медлил, лаская лишь грудь, которую он так любил.

— Вла-а-ад, — протянула я на выдохе долгим возбужденным стоном. — Возьми меня. Я не могу больше ждать.

Он словно не услышал, неторопливо опуская поцелуи по животу. Ладонь оставила мою шею, а пальцы скользнули по груди и направились к бедрам. Слишком медленно, слишком нежно, я не хочу так сейчас, хочу по-другому, хочу как обычно. Для этого нужно его завести так, чтобы он не справился сам со своими желаниями, и я знала несколько таких способов.

— Влад, пожалуйста, я сделаю все, что захочешь. Я готова прямо сейчас пройти вот так по дому за водой, а ведь все эти прихвостни Отдела наверняка там, снаружи. И они увидят меня. Я сделаю это, если скажешь, только не тяни. Я хочу тебя.

Его эмоции поменялись, будто переключились в другой режим. Он выдохнул сквозь зубы и схватил меня за бедра так, что кажется, там теперь останутся синяки.

— Ты моя! — грубо рыкнул он и рванул за бедра, насаживая меня на себя, так что руки оказались вытянуты до упора веревок.

Мне захотелось смеяться от злорадства, но из груди вырвался стон. Влад все так же легко управляем, как всегда, а ведь я за эти годы почти забыла об этом. Секс с мужем был совсем другим, я отвыкла от размеров брата, но была так возбуждена, что боль не мешала, а наоборот, перерастала в какое-то особое наслаждение, которое сводило меня с ума.

— Слишком сильно, — выдохнула я, прекрасно зная, чем это кончится. — Слабее.