Не оставляйте нас

— Как думаешь, следующее испытание опять будет вести этот… корп? — спросила Индира у подруги.

— Не «этот корп», а директор Лондонского учебного центра для колонистов, корп-майор Саймон Хэнсон! — отрезала Ада. — Что же ты ничего не знаешь о корпорации, в ряды которой стремишься влиться?

— Как… «корп-майор», да еще из Лондона? — что-то тут не вязалось. — Сначала у нас даже распоследнего техника не было, сколько здоровых девчонок вылетело из-за проблем с оборудованием… А теперь нами вдруг занимается целый корп-майор?

Ада пожала плечами:

— Неисповедимы пути корповы… Ты знаешь, что он родился в контейнерах, этот Саймон?

— В самом деле? Из тех, которые «всего добились своим умом и талантом»?

— Это уж как водится.

Подруги понимающе переглянулись. Конечно, в новостях разных корпораций время от времени появлялись истории блистательных гениев из трущоб, освоивших по автоучебникам университетскую программу, пробившихся в какую-нибудь профессию и сделавших головокружительную карьеру. Предполагалось, что эти истории содержат мораль: талантливый и трудолюбивый уроженец контейнера может добиться любых высот. Такое и правда изредка случалось, но все ведь понимали, что тут не всё так просто.

Большинству младших и средних корп-офицеров хватало социального рейтинга только на одну лицензию на ребенка, а ведь он мог, например, родиться инвалидом, как почти четверть детей в двадцать четвертом веке. Конечно, можно было сдать его в социальный приют и возобновить лицензию, но корпы все-таки тоже люди… Нет, аугфильмы о том, как высокопоставленный корп-офицер проникается неземной страстью к девушке из контейнера и бросает весь мир к ее ногам, Индира перестала смотреть лет в двенадцать. Но бывало, что корпы заводили от женщин из балласта нелицензионных детей, а потом всеми правдами и неправдами помогали им выйти в люди.

— Если этот Саймон сам из наших, почему же он настолько нас презирает? — спросила Индира.

— Говорят, именно так оно и бывает. Чем труднее человеку было выбраться из грязи самому, тем сильнее он стремится втоптать других в грязь.

— Я вообще не понимаю, зачем нужен был этот последний отбор… ведь девушки из другой группы уже доказали, что они здоровые и умные. И они тоже работали! Мы обогнали их только потому, что у нас была Сати, она так здорово всех построила — и именно ее потом выгнали! Мы ведь уже не балласт, мы — матери будущего человечества. Наш контракт дает нам некоторые права. Разве мы не заслуживаем… уважения?

— Ничего-то ты не понимаешь, Воробушек, — усмехнулась Ада. — Корпы мыслят не так. Это уже не отбор. Это тренировка. Они учат тебя считать себя куском мяса, принадлежащим корпорации. И ты должна в глубине души знать, что попала на Марс не потому, что заслуживаешь этого, а потому, что прошла по головам таких же девушек из контейнеров, как ты сама.

Ролики на аугвизоре сменились новостями.

— Очередной террористический акт «Землян», — с профессиональной, тщательно выверенной взволнованностью говорила дикторша. — В Делийский учебный центр для будущих колонисток проник агент под легендой участницы материнской программы. Злоумышленница была носителем новейшего штамма вируса категории А с затяжным инкубационным периодом. Террористка сознательно заразила смертельным заболеванием пятьдесят трех участниц материнской программы.

На экране сквозь дезинфекционный дым проступали фигуры девушек, которым никогда уже не попасть на Марс.

— Удар по марсианской программе — удар по всему человечеству! — надрывалась дикторша.

Индира обхватила себя руками. «Земляне» утверждают, что борются за права простых людей из контейнеров — и этих самых людей из контейнеров и убивают. Вряд ли хотя бы один самый завалящий корп пострадал. Если, конечно, это действительно теракт, а не сбой медицинской автоматики учебного центра, из-за которого она пропустила опасный вирус. Индира насмотрелась на старые, через раз сбоящие аппараты здесь, в Селекторе. Вряд ли в Дели дела обстоят лучше.

Последнюю мысль она догадалась оставить при себе — их разговоры наверняка записывают и могут даже прослушивать. Как бы намекнуть Аде, чтобы держала язык за зубами…

— Ну ведь на Марсе-то будет по-другому, — сказала Индира.

— Ну конечно, Воробушек, — Ада горько усмехнулась. — На Марсе все, все будет по-другому.

***

В этот раз никто не приветствовал корп-офицера положенным по этикету поклоном. Не похоже, впрочем, чтобы тот обратил на это какое-то внимание.

— Ну что, балласт, не передумали насчет Марса? — Саймон Хэнсон в аугвизоре презрительно оттопырил губу. — Вы же не верите всерьез, будто кому-то там нужны? Нужны только и исключительно ваши матки. Но они, к сожалению, неотделимы от вас. В маточных репликаторах на любой основе развитие плода проходит с нарушениями. Но опыты продолжаются, а пока приходится иметь дело с вами. И тратить на вас немалые деньги.

Возле входа в зал было тесновато. Индира пошла было в глубину помещения, ближе к двери с надписью «Выход», но Ада быстро схватила ее руку, сжала до синяков и одними губами шепнула:

— Стой здесь.