Не от мира сего

В православном богослужении Иисуса Христа называют «Свете Тихий», и в тот субботний вечер в нашей скромной церквушке (где раньше помещался гараж) о. Серафим сподобился ощутить этот Тихий Свет на себе. Никаких внешних «чудесных» проявлений, лишь внутреннее душевное утешение Того, Кто призвал его из мира: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам: не так как мир дает, Я даю вам.» (Ин. 14:27)

ОТЕЦ ГЕРМАН ВСПОМИНАЕТ еще один случай с о. Серафимом, случай и впрямь необыкновенный. Было это в воскресенье, незадолго до смерти о. Серафима. Он готовился служить литургию в монастырской церкви. Тут из своего «Валаама» (так называлась келья) пришел о. Герман. Заканчивали читать часы, вот–вот должна начаться литургия. Уже отворили завесу у Царских Врат. В алтаре прислуживал брат Дима. Вдруг, к своему изумлению, о. Герман увидел еще одного человека в алтаре. Того же роста, что и Дима, белокурый, длинноволосый, в белом стихаре и синем ораре. Отец Герман не видел лица и недоумевал: кто бы это мог быть? Войдя в алтарь с другой стороны, он шепотом спросил о. Серафима о втором прислужнике. Но тот сказал, что помогает ему Дима. И впрямь: больше в алтаре никого не было. Ни следа. Но я же отчетливо видел! Обыскав всё вокруг, я вернулся в алтарь, и тут меня осенило: «А уже не Ангел ли это был?» И небывалое благоговение охватило меня. Чудны дела Твои, Господи!»

ЧАСТЬ XII

Последний из великих

На злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни.

1 Кор. 14:20.

ОДНАЖДЫ ЕП. НЕКТАРИЙ, будучи еще малым ребенком, приехал с матерью в Оптину. Ясновидец старец Нектарий сказал тогда ей: «Берегите сына. Со временем он нам будет очень нужен».

Предсказание старца сбылось: приняв монашество, он стал одним из иерархов в Америке. Еп. Нектарий не снискал славы, не совершал выдающихся подвигов, но вся жизнь его олицетворяла простоту, мягкость, доброту и сердечность оптинской духовности. Вот как вспоминает могучего седобородого епископа русская по имени Варвара, знавшая Владыку со своего раннего детства еще по Сан–Франциско:

«Помню Владыку Нектария с той поры, как мне исполнилось три года. В отрочестве я вступила в отряд юных скаутов. Владыка Нектарий был нашим духовником, приезжал служить акафисты и пил с нами чай. Был он чист сердцем как дитя. И любил детей. Помню, купил он с моим братом лодку и. утопили ее. Еп. Нектарий отлично плавал, научил и мою сестру.

В лагере скаутов, бывало, каждый день нам что‑нибудь рассказывал. Рассказчик он был отменный, увлекался, глаза у него делались большие, как блюдца. Разве телевизор заменит такое?

Он всегда нас развлекал: то рычал по–медвежьи, то ухал филином. Зверей очень любил.

Моя подруга Вера обычно подвозила его на машине. Однажды приехав за ним, застала почтенного старца на полу в кухне. Перед ним стояло блюдо, а вокруг копошились муравьи.

- Владыка! Что это блюдо делает на полу?

- Верочка, я кормлю муравьев.

Он был очень остроумен и любил шутить, но сам оставался серьезным. А какой заботливый! Однажды я сломала палец, так он пришел меня навестить. У него дома я однажды укрыла брата, которого очень бранила мама.

Епископ Нектарий был замечательный. Добрый, сердечный — таких очень очень мало. Как все мы, дети, любили его!»

И ПЛАТИНСКИЕ ОТЦЫ вспоминали случаи, открывающие добрую, невинную душу епископа. Как‑то он явился нежданно–негаданно, и отцы решили накормить гостя. В тот день поварничал Дима, «православный механик–любитель», и в ту минуту чинил машину. Повсюду валялись инструменты и запасные части. Впрочем, Дима сразу откликнулся на просьбу о. Германа приготовить обед епископу и решил угостить Владыку спагетти. Решив, что чем знатнее гость, тем больше он съест. Дима наложил епископу целую гору спагетти и щедро сдобрил томатным соусом. Один из братьев, как и было заведено, читал что‑то душеполезное, а отважный Владыка «сражался» с обильным угощением. Вдруг отцы заметили, что тот перестал жевать и выудил что- то изо рта. Оказалось, болт с гайкой! Вот каково совмещать механику с кулинарией!

Отцы изрядно смутились, сам же епископ не огорчился и не рассердился. С улыбкой в глазах он повернулся к о. Герману и прошептал: «А я‑то думаю, почему так вкусно!»

«СЛАВЛЮ ТЕБЯ, ОТЧЕ, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам» (Мф. 11:25).

Черты еп. Нектария, столь любимые детьми, осмеивались и презирались «высокими умами». Отец Герман с горечью убедился в этом в 1976 году, когда вместе с еп. Нектарием, архиеп. Антонием и еще одним епископом летел на самолете хоронить архиеп. Аверкия. На протяжении всего пути, что бы ни сказал еп. Нектарий, о чём бы ни отозвался (хотя бы о том, что видит в окно), вызывало у спутников гримасу неприязни. Они переглядывались, закатывали глаза, дескать, за какие грехи мы вынуждены терпеть такое общество. Отец Герман поразился столь открытому неуважению. Еп. Нектарий словно и не замечал ничего, опускал голову и погружался в молчание.