(не) отец моего малыша

Ревность. Боль. Отчаяние. Досада. И обида.

Ох, как же сильно хотелось, чтобы грязная ложь девчонки, выплюнутая мне в лицо восемь месяцев назад, прямо сейчас, стала бы шокирующей правдой.

Повезло кому-то с таким-то чудом. Но, как обычно, не мне.

Лилия крепко спала, прижимая к себе мирно посапывающий комочек. Золотистые волосы девушки непослушными волнами разметались по подушке. Красивая. Очень! Даже, несмотря на то, что только что прошла через сущее пекло. И выглядела Лилия нежно, бесподобно.

Естественная красота, без грамма косметики — являлась некой притягательной изюминкой девушки. Про таких малышек в народе обычно говорят — «поцелована природой». Наверно, именно этой естественностью она меня и зацепила. Потому что не была типичным «инстаграм-клоном».

Ибо от губастых синтетических шлёндр уже, ей-богу, тошнило.

— Позаботьтесь об этой девушке. Пусть она и новорождённый ни в чём не нуждаются. Одежда, постельное тряпьё, косметические принадлежности… Подгузники там, пелёнки, распашонки. Организуйте всё немедленно. Оплату за медицинские услуги, а также за вещи, присылайте на счёт Большакова. Ясно?

— Как скажете, Кирилл Львович.

— И да… Обо мне не слово. Скажите пациентке, что она совершенно случайно попала в некую благотворительную программу. — Прочистил горло, глядя на то, как акушерка покраснела. — Придумайте что-нибудь, в общем. Пресса… Сами понимаете.

— Хорошо. — Дамочка пожала плечами, а я, развернувшись, поправив подол пиджака, расправив спину, уверенной походкой зашагал к лифту. — А вам, за молчание, отдельная премия. — Добавил, за секунду до того, когда створки кабинки лифта столкнулись друг с другом.



* * *

Как только всё закончилось, я со спокойной совестью вернулся домой.

И… нажрался. Бухал неделю. Бухал и рыдал. Бесился. Потому что завидовал.

Что не моя она. И малыш её тоже не мой. Завидовал тому уроду, что заделал ей ребёнка. Потому что это Я хотел быть тем уродом.

Я!!! Сука…

Прошел месяц.

Два.

Я уехал в Москву на несколько недель, чтобы избавиться от кошмарных воспоминаний, связанных с тем, что я пережил во время родов и с самой Лилией.

Нравилась она мне?

Я пришел к выводу… Что да! Очень.

Но те насекомые, что осмелились плюнуть в лицо Большаковым, заслуживают пожизненного презрения. И это ещё в лучшем случае. Если не расчленения. Большаковы никогда не прощают насмешек. Иначе, мы не лидеры по жизни, а подвальные тараканы.

Забыть её хотел. Вон из сердца и башки выдрать. Вытравить. Выжечь! Растоптать проклятую опухоль! Которой до одури заболел.

До сегодняшнего дня, когда видел девчонку в филиале, я её просто игнорировал. Да. Лучше игнор. Если хочешь забыть человека — просто игнорь. Представь, что нет его. Сдох. Делов-то!

Я держался из последних сил, а ведь мне хотелось ляпнуть что-нибудь обидное, мол: «Что подарить вам с электриком на крестины?» Или: «Чё, срубила бабла, подлая блядь! Не проведёшь меня. Дура набитая».

Сто процентов от него залетела, подстилка офисная. Этот мудак меня нах*й не переваривает, впрочем, как и остальные особи офисного планктона. Вон как мудила на Демидову пялился! Слюни пускал. Потом они с ним на пару решили дельце провернуть, дабы я нос не задирал. Озолотиться на чужих карманах. Конечно же я уволил пидора и глазом не моргнул. Скатертью дорожка!

Да ненавидел девчонку, но и одновременно хотел, чтобы моей была. Но теперь не приму. С чужим ребенком. Не полюблю. Другую девку найду. Эко попробую. Прогнозы врачей вроде хорошие.

А тест на отцовство из принципа делать не буду. Достало всё. На хер мне надо! Раз за разом убеждаться, признавать себя калечным инвалидом, и смотреть на эти сраные бумажки с приговором.

Это как регулярно получать удары ножом в душу! По «Эго», по самооценке.

Снова и снова… Снова и снова…

Лишняя боль. Как пожизненное клеймо.

Как напоминание о твоей ущербности. И о том, что ничего, сука, не меняется. Что бы ты только не делал, по каким монахам не шатался, какую целебную ослиную мочу не жрал, с целью побороть бесплодие — бесполезно!

Нет! Никаких ДНК-тестов. Пусть катится куда подальше, очередная лживая тварь. Помог ей, чем мог. По доброте, млять, душевной.

На этом всё. Дальше сама.

Распрощались.

Разошлись.

Как в море корабли.

* * *

В конце концов, моя жизнь вернулась в привычное русло. Я снова начал гулять по тёлкам. Еб*ться со всеми подряд, отрываться на полную катушку! Чтобы забыться. Чтобы заглушить горе выпивкой и грязным трахом. Но чем больше брал, тем больше хотелось. И тем больше бесился, что не мог насытится, не мог притупить грёбанную боль. Не мог найти той идиотской таблетки, которая сделала бы меня счастливым.

Разве что… глоточек змеиного яду.

А когда вернулся в Омск, через несколько дней после командировки, поздний звонок от охранника меня неприятно удивил. Я хотел немного расслабиться, закинуться вискарём и, уединившись в джакузи, врубив на плазме порнуху, подрочить в ванной, потому что от шлюх уже тошнило, как вдруг, видеокамеры у центральных ворот моих владений показали мне, «забавную», на хрен, картинку!