Не отпускай меня никогда

– А я тебе говорила, что мою маму тоже звали Эйлин?

Джесси ответил «Да», а Билли – «Нет». Получилось практически хором.

– Вообще-то, я обращалась к Билли. Папу звали Реем. Рей и Эйлин.

– Ясно…

– Так что…

– Что? А, понял. Рей и Эйлин. Рейлин.

На сцену вышел ведущий и потребовал тишины. Как ни странно, дети послушно закрыли рты. Не сразу, секунд через десять, но закрыли. В Биллином сне стало значительно тише.

– Сколько будет идти концерт? – прошептал он Джесси на ухо. – Спектакль длится целый час?

– Нет, все мероприятие рассчитано на пятьдесят минут. Включая танец Грейс.

– Боже, по-моему, прошло уже больше. Разве нет?

Джесси бросил взгляд на часы.

– Девять минут.

– Ох, господи…

Спустя мгновение Билли обнаружил, что ладонь Джесси замерла над его животом – очень близко, но не касаясь. Он глубоко вздохнул и принялся старательно впитывать всю лечебную энергию, до какой мог дотянуться.

Когда на сцене появилась Грейс, все пятеро захлопали. Билли видел, что Эйлин с Иоландой тоже хлопают. Он вытащил беруши и снял очки, чтобы не пропустить ни одной детали.

На Грейс была голубая туника, которую сшила миссис Хинман, и черные колготки. Билли даже не подозревал, что у Грейс есть черные колготки. Наверное, купили для выступления.

Он наклонился к миссис Хинман через сидящего между ними Фелипе и тронул старушку за плечо.

– Говорил же я вам, ей понравится, – прошептал он.

Миссис Хинман засияла.

Грейс встала в исходную позицию на должном расстоянии от края сцены, и мир замер.

– Какая она красивая, – выдохнул Билли.

Рейлин вплела ей в волосы цветы, и Грейс лучилась с ног до головы своим неповторимым грейсовским обаянием. Даже если она переживала и не спала всю ночь, зрители бы этого не поняли.

– У нее талант, – прошептал Билли с трепетом в голосе. – А я-то не распознал.

Как же можно было так ошибиться? Наверное, он просто никогда никого не учил, никогда не видел первые занятия начинающих танцоров. Может быть, все проходят через неуклюжесть, которая заметна только со стороны.

А ведь она еще не начала танцевать. Даже музыка не заиграла. Но Билли видел репетиции сотни раз – и знал, что с танцем Грейс справится. Дело было в другом. Как Грейс вышла на сцену. Как притягивала к себе взгляды зрителей.

– У нее талант, – повторил Билли.

Заиграла музыка – песню он выбирал сам. Грейс слегка наклонила голову, будто прислушиваясь. Потом улыбнулась и сделала первый шаг.

Она была прекрасна.

Отличный тайм-степ. Чеканные повороты буффало. Руки двигаются в такт, туловище расслаблено. Она не на секунду не переставала улыбаться – настоящей, не сценической улыбкой. Талант светился во всем, даже во взгляде.

Билли отсчитывал вместе с Грейс тройные прыжки, стиснув зубы от напряжения, словно мог силой воли направить ее в нужную сторону. Но, разумеется, от него тут ничего не зависело. Она чудесно справлялась сама.

Тройные прыжки получились идеально.

И финал был потрясающий. Четкий и элегантный. Она широко раскинула руки, словно ожидая от зрителей заслуженных оваций.

На секунду все замерли – публика всегда отстает от выступающего на долю мгновения. Потом зал разразился аплодисментами. Билли вскочил на ноги, и все четверо соседей поднялись следом за ним. Миссис Хинман пришлось опереться на Фелипе, но она тоже встала. Потом подскочили Эйлин и Иоланда. Грейс поклонилась аудитории. Аплодисменты не умолкали, только стали еще громче, и другие родители тоже начали подниматься со своих мест. Улыбка Грейс засияла ярче.

– Она просто рождена для этого, – сказал Билли вслух.

Джесси замахнулся и кинул на сцену алую розу.

Грейс подобрала ее, положила на сгиб руки и сделала реверанс. Реверанс! Он никогда не учил ее делать реверансы. И не объяснял, как правильно держать цветок на длинном стебле. Может, Грейс видела такое в кино или по телевизору? Или все дело в таланте?

В зале вновь поднялся гомон, и дети начали потихоньку выбираться наружу, однако Билли ни на что не обращал внимания.

Грейс сбежала по ступенькам и направилась прямо к нему. Билли пробирался ей навстречу, даже не оглядываясь, чтобы проверить, идет ли за ним Джесси или кто-то другой из группы поддержки.

Она стояла прямо между сценой и первым рядом, ослепительно улыбалась, а в глазах светился какой-то вопрос. Точнее, не какой-то, а вполне конкретный. И даже не «Ты гордишься мной?» – потому что тут и так все было ясно. Скорее, «Ты ведь сильно мной гордишься?»

Билли обхватил ее личико руками.

– Здорово, да? – спросила она, все еще задыхаясь от танца.

– Господи, Грейс, ты просто…

Он слишком долго тянул с ответом. Закончить фразу Билли не успел, Грейс резко вырвали у него из рук.

Эйлин схватила дочку за локоть и притянула к себе.

– Видишь? – яростно выплюнула она в лицо Билли.

В руке у нее был ярко-оранжевый пластиковый диск, как брелок на цепочке. На диске сверкнула золотистая надпись, но Билли не смог ничего разобрать.