Не отпускай (СИ)

К концу рабочего дня, когда появилась свободная минутка, вспомнила о своем телефоне. Куча пропущенных — восемь (?) от Сергея, пять от Лизы, от Ромы, мамы и даже Матвея!

Сердце испуганно забилось в груди. Что-то случилось! Конечно, в первую очередь, набрала дочь. Лиза взяла трубку только с третьей попытки.

— Лиза, дочка, что случилось?

— Мама… — она не смогла говорить, начала всхлипывать в трубку. — Мамочка…

Я запаниковала, схватила сумочку, не зная, то ли оставаться здесь, то ли домой бежать, то ли к Лизе в Москву ехать!

— Лизонька, дочка, что стряслось?

— Мама, он женится! — она уже не всхлипывала, а рыдала в голос. — Матвей женится!

— Ты где сейчас? — нужно мчаться к ней. В таком возрасте — в девятнадцать-то лет, девчонки от неразделенной любви и глупостей наделать могут. Я должна быть рядом с моей девочкой.

— Я у Али-и! Мне так плохо.

— Доченька, я скоро буду! Уже вызываю такси!

Немного отлегло — Алька успокоит, рядом побудет, глаз не спустит — знает о Лизиной безответной (как оказалось) любви! А я ведь была уверена, что он тоже… Странно. Он всегда так на нее смотрел ласково… Да, Марина, ничего, похоже, ты в мужчинах не понимаешь!

Все это крутилось в моей голове, пока в такси мчалась к своему единственному страдающему ребенку. Конечно, в тот момент я не думала о Сергее.

Лиза и Аля в обнимку сидели на кровати в хозяйской спальне, укрытые пледом. Рома был изгнан, как брат предателя (именно так теперь девочки звали Матвея!) Он с расстроенным лицом открыл мне двери.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ В доме было непривычно тихо. Даже дети не шумели, тихо сидели в своей комнате.

Когда я вошла в спальню, они обе — и Лиза, и Аля, бросились ко мне. Обе плакали.

— Алька, ну ты-то чего ревешь? Вы хотите, чтобы и я тоже? — сама уже чувствовала, как подступают слезы. — Лиза, милая моя, ну, нельзя же так!

— Мама, только не говори, что я еще молодая и у меня таких, как он будут сотни.

— Но ведь так и будет!

— Таких как он нет больше. Он — самый лучший!

Она меня удивляла до глубины души! Сама бы я, наверное, никогда своего обидчика так не назвала. А она!

— Лиза, он намного старше тебя…

Она перебила, отстранившись от меня:

— Это не важно для меня, понимаешь? Я люблю его. Я верила, что у нас может получиться… Я никогда ни на кого другого не смотрела даже! Почему? Почему так? Больно… Как же больно!

Мы с Алькой тоже заплакали, с двух сторон обняли ее — маленькую, несчастную девочку, в жизни которой случилось то, что, наверное, бывает в жизни каждой женщины — неразделенная безнадежная любовь…

20

Но, как известно, жизнь продолжается, несмотря ни на что. Поплакав, поругав Матвея, и в его лице вообще всех мужиков на земле, мы дружной компанией отправились пить кофе с мороженым. По пути в кухню к нам присоединился Роман, на которого было жалко смотреть — такой он был расстроенный! Видно, и Лизу ему жаль, и, самое главное, на жену исподтишка поглядывает — думает, что Алька на нем может свой гнев выместить.

Дети, непонятно как почувствовав потепление атмосферы в доме, прискакали с дружными воплями к нам, а увидев мороженое, волчками закружили рядом — им тоже перепадет!

Уже стемнело, когда мы засобирались с Лизой домой. Аля с Романом проводили до самых ворот. И долго еще смотрели нам вслед. Она стояла немного впереди, он за ее спиной, обняв и положив голову жене на плечо. Я пару раз оглядывалась, чтобы просто посмотреть на них. Нет, не испытывала зависти! Только какая-то щемящая тоска сковывала сердце от вида двух абсолютно счастливых любящих друг друга людей, поддерживающих друг друга всегда. Такими в моем понимании и были сестра и ее муж.

… Мы с Лизой сразу не пошли домой. Долго бродили по набережной, где только вчера вечером я ходила совсем одна. Она молчала, я не лезла к ней с разговорами — все слова поддержки, какие только можно, мы уже сказали ей вместе с Алькой. Она заговорила сама:

— Я позвонила поздравить его с днем рождения. Было слышно, что он где-то в компании отмечает. Он стал со мной разговаривать, вдруг какая-то… трубку вырвала и говорит: "Какое право ты имеешь, звонить моему будущему мужу?" Я отключилась, конечно.

— А вдруг она — просто какая-нибудь сумасшедшая? Вдруг желаемое за действительное выдает?

— Нет, мам, он мне потом перезвонил, минут через десять. Не понимаю зачем, просил прощения… как будто когда-нибудь мне хоть что-то обещал. Как будто, давал повод… Он никогда… Она задохнулась. Я думала — снова расплачется, но нет, сдержалась.

— Я сама все выдумала. Он давно уже с этой девушкой встречается. А сейчас она ждет ребенка. Поэтому и свадьба такая неожиданная…

Остановилась, посмотрела на меня.

— Они ведь будут к Авериным в гости ходить! Как мне смотреть на их счастье? Как мне смотреть на его детей?

Мне и самой от ее слов было больно. А уж ей каково! Только что могла сделать я?