Не отпускаю

— Как ты? Тебе сегодня лучше? — как ни в чем, ни бывало, спрашивает он. — Выглядишь намного лучше, — знаю, что врет. Мне теперь каждое его слово и действие, кажется фальшью. Да и выглядеть хорошо после трехдневного пребывания в кровати без душа я не могу. Отвечать совсем не хочется. Но не разговаривать с ним, это как то по — детски. Мы взрослые люди, и нам все равно придется общаться, поскольку у нас сын. Поэтому лучше начать прямо сейчас учиться строить с ним диалог, не впадая в ярость или истерику.

— Да мне намного лучше. Спасибо за заботу, — довольно сдержанно отвечаю я, осматривая его с ног до головы. Вадим, как всегда, бодр и собран. Идеальная голубая рубашка, с отглаженным воротом, источающая свежесть, черные брюки, и спортивный пиджак. — Где Кирилл? — спрашиваю я, чтобы заполнить молчание, пока я достаю из комода полотенце и одежду.

— Я отвез его в садик, — он отталкивается от проема и идет ко мне. — Вчера, твоя Ритка приходила, принесла тебе свой пирог, и еще какой-то чай. Но ты спала, и мы не стали тебя будить.

— Хорошо, — отвечаю и быстро ухожу в ванную, сразу закрываясь на замок. Боже, как это невероятно сложно, говорить с ним, смотреть на него, чувствовать его запах и понимать, что все рухнуло как карточный домик. Любить, ненавидеть и переживать все это глубоко внутри. Не хочу больше вопросов и истерик. Я сейчас вообще ничего не хочу, мне нужно домой, к маме. Я все решу потом, когда душа прекратит болеть.

Старательно отбрасываю все мысли, стараясь думать только о поездке к матери. Надо написать заявление на отпуск в садике, собрать вещи, купить билеты и.… И начать чертову новую жизнь. Научиться жить без Вадима и стать сильнее. Кто бы еще сказал, как это сделать. На словах все просто, а на деле.… В голове полный бардак и какой-то страх остаться совсем одной. Кажется, пару дней назад внутри меня уже поселилось внутреннее одиночество.

Выхожу из душа, сушу волосы феном, собираю их в высокий пучок, надеваю спортивный костюм, ощущая себя после душа ещё лучше. Вот и хорошо, силы возвращаются. Прохожу в спальню, по привычке начинаю уборку. Снимаю с кровати постельное белье, заправляю ее свежим и чистым. Застилаю кровать покрывалом и слышу внизу голос свекрови. Только ее мне сейчас и не хватало. Вадим специально ее пригласил? Зачем?

— Нет, у тебя совсем ума нет?! — громко возмущается она. — Зачем держать ребенка дома, когда Полина болеет? Ты не мог позвонить мне, я бы забрала Кирилла!? — Вадим что-то сдержанно ей говорит, я не разбираю его слов, но он явно сам недоволен ее появлением. Значит свекровь нагрянула неожиданно. Но от этого не легче, в мои планы не входило общение с этой женщиной. Спускаюсь вниз с грязным бельем в надежде незаметно пройти в прачечную.

— Полина! А ты зачем встала, раз болеешь?! — теперь все ее недовольство обрушивается на меня.

— И вам доброе утро, Варвара Николаевна. Со мной уже все хорошо, — отвечаю я, проходя в прачечную. Закидываю белье в корзину, и не хочу выходить. Не желаю вести со свекровью беседы, делая вид, что ничего не произошло. Но я не ребенок, чтобы прятаться. Чем раньше она узнает, что мы с ее сыном расстанемся, тем лучше. Мне нужно выпить чаю, ещё немного поесть и ехать за билетами. Прохожу на кухню, замечая как свекровь уже сама хозяйничает, делая для Вадика кофе, и лазит по шкафам в поисках сахара.

— Сейчас я приготовлю нормальный завтрак, у тебя хоть яйца есть? — интересуются она, открывая холодильник.

— Мам, у нас все есть. И я не буду завтракать, — отвечает ей Вадик, подмигивая мне. Он всегда так делал, когда понимал, что мне не нравятся действия его мамы. — Ты лучше завари Полине чай и покорми ее, мне нужно отлучиться на работу, на пару часов.

— Конечно, я о ней позабочусь, я вообще теперь не уйду, пока Поля окончательно не выздоровеет. Да и ребенку нужен должный уход, — заявляет она, вытаскивая из холодильника молоко, масло, яйца и творог.

— Вадим прекрасно справляется с Кириллом. А за мной ухаживать не нужно, — ставлю чайник, чтобы заварить себе чай и отворачиваюсь к окну, замечая, что во дворе все убрано после моего небольшого пожара.

— Иди сынок, мы сами разберемся, — игнорируя меня, произносит свекровь. Вадим допивает кофе, встает из-за стола и подходит ко мне, осторожно обнимает за плечи, наклоняясь к моему уху. Хочется дернуться и оттолкнуть его от себя. Его прикосновение и близость приносят мне муку. Но я напрягаюсь, оставаясь на месте, пытаясь не устраивать сцен перед свекровью.

— Я ненадолго. Уступи маме, вернись в постель. Ты еще не здорова. Отдохни, — мягко шепчет он мне на ухо, окутывая в свой свежий пьянящий запах океана. — А вечером мы поговорим.