Не отрекайся от любви

Рикардо зажмурился и сжал руки в кулаки. Когда он снова открыл глаза, полыхнувшая в них боль полоснула по сердцу Трейси острой бритвой. Трейси была готова броситься Рикардо на грудь, но его ответ пригвоздил ее к месту, не оставив никаких шансов на будущее.

– По крайней мере, я знаю, что она мне не откажет.

13

Время, казалось, остановилось. В напряженной тишине мирно потрескивал в камине огонь, мерно тикали часы, из магнитофона лилась музыка. Но Трейси только слышала гулкие удары собственного сердца и биение пульса в висках. Слова Рикардо обожгли се горечью утраты.

– Трейси…

Рикардо протянул к ней руку, но Трейси с отвращением отшатнулась.

– Мне не следовало говорить этого, Трейси.

– Отчего же? – пробормотала она и почувствовала сухость во рту. Несмотря на тепло, распространяемое камином, Трейси охватил озноб. – Это ни для кого не тайна.

– Я не должен был это говорить, потому что это неправда.

– Неправда? – По ее бледным щекам потекли слезы, но голос набирал силу. – Прости, если я в этом не преуспела. Прости, если не оправдала твоих надежд достичь мастерства изощренных любовниц, к которым ты привык. Я не знаю правил игры, Рикардо, потому что не играла в нее раньше. Я не знаю, что настоящее, а что надуманное. Я не знаю, как мне реагировать, когда половина города уверена, что ты спишь с Луизой. И если ты хотел сделать мне больно, то поздравляю, тебе это удалось. Ты меня очень обидел. – Ее руки взметнулись к пылающим щекам. – Ты меня обидел, хотя обещал, что никогда не сделаешь этого намеренно.

Трейси не поняла, как очутилась в объятиях Рикардо. Он осыпал ее пылкими поцелуями и неистовыми ласками, и ее протесты, сомнения, страхи и ярость утонули в потоке его прорвавшейся лавины страсти. Сорвав с нее платье, Рикардо повалил ее на ковер, сокрушая последние преграды горячими поцелуями, заставившими Трейси биться в сладкой истоме.

Проявляя в ласках чудеса изобретательности, Рикардо не спешил переходить к завершающей части любовной игры, Трейси не представляла, что способна испытать подобные ощущения. И только доведя ее до грани безумия, Рикардо начал медленно раздеваться, не отрывая от Трейси напряженного, затуманенного вожделением взгляда.

С трудом сдерживая нетерпение, Рикардо всеми силами старался растянуть ожидание. Когда же наконец взаимное желание достигло апогея, они бросились в объятия друг друга, и под высокий потолок вознеслись крики экстаза, слившиеся в один.

– Трейси, Трейси… – бормотал Рикардо, не б состоянии разжать объятий.

Медленно она приходила в чувство, хотя мир вокруг продолжал вращаться в безумной карусели. Изнуренные и неподвижные, они лежали на полу и. тяжело дышали. В этом расслабленном состоянии они даже не сразу поняли, что звонит телефон, но ни Трейси, ни Рикардо даже не пошевелились, не желая прерывать счастливого блаженства. Сейчас в целом мире существовали только они двое, и любой третий был лишним. Когда телефон умолк, оба с облегчением перевели дух. В установившейся тишине было слышно уютное потрескивание в камине дров и их прерывистое дыхание.

Трейси впервые за долгое время чувствовала себя уверенно и не боялась будущего. Невидимые узы, прочно связавшие ее и Рикардо, вселяли в нее надежду и давали силы сделать еще один маленький шаг.

– Рикардо… – чуть слышно прошелестел ее слабый голос.

И снова зазвонил телефон. Проклятье!

– Возможно, это важно, – сказал Рикардо и, нехотя разомкнув руки, поднялся. – Слушаю, – произнес он, сняв трубку.

Разговор затягивался, Рикардо говорил очень эмоционально, и, хотя Трейси ничего не понимала из быстрой испанской речи, она пыталась убедить себя, что ничего плохого не случилось.

– Это Луиза, – повесил трубку, сообщил Рикардо. Его лицо было мрачнее тучи. – Она говорит, что у Хулио приступ и ему потребовалась срочная операция.

– О Господи! Я сегодня ездила в город и встретила Луизу. Она сказала, что Хулио жаловался на боль под лопаткой, но они решили, что это пошаливает сердце.

– Все очень серьезно. Его отвезли в клинику, по дороге он потерял сознание и чуть не умер. Его немедленно прооперировали, но его состояние по-прежнему вызывает опасение. Луиза совсем потеряла голову и не знает, что делать.

Трейси с трудом удержалась от язвительного замечания. Как бы она ни относилась к Луизе, Хулио все же друг Рикардо. Трейси сомневалась, что Луиза и в самом деле переживает, но благоразумно оставила свои мысли при себе.

– Мне нужно уехать.

– К ней? – Трейси не смогла произнести ненавистное имя.

– Она расстроена. Она одна. Хочешь, поехали со мной.

Трейси отрицательно покачала головой. Слово «клиника» вызывало у нее приступ бесконтрольного страха, пробуждая в памяти болезненные воспоминания о последних днях жизни Лизбет.

– Я не могу.

– Не можешь или не хочешь? – с усмешкой уточнил Рикардо, но, увидев в глазах Трейси боль, смягчился и, подойдя к ней, нежно привлек Трейси к себе.

– После смерти Лизбет я ни разу не была в больнице. Не могу.

Рикардо ласково поцеловал ее в щеку.