Не отвергай босса, опасно!

Сомнения мои длились недолго, тем более я и сама не прочь, как выяснилось, шпионажем заняться, и к концу нашего общения поняла, что в нас погибли оперативники. Мы настолько увлеклись разработкой планов нашей деятельности, что вернул нас в реальность Марат.

— Барышни, чего так бурно обсуждаем? — оборвал нас на самом интересном месте голос моего благоверного.

— Роман новый, — тут же выпалила Люда.

— Любовный? — раздался голос с другой стороны, я повернулась, а там Глеб собственной персоной ехидно так улыбался, медленно блуждая по телу Люды взглядом.

— А как же, любовно эротический с элементами БДСМ! Слышали о таком?

У мужика взгляд загорелся. Твою ж… Сдаётся мне, мужик в теме.

— И слышал тоже, — усмехнулся он, — увлекательное чтиво? Или познавательное?

— Омерзительное, — фыркнула подруга и отвернулась.



— Да ладно, что об этом говорить, мы уже дружно высказали свое мнение по этому поводу. Так что вопрос закрыт, и при мужчинах на такие темы разговаривать как-то неприлично, — строго сказала Соня и тут же застонала. — Что-то мне нехорошо… Люд, за руль сядешь, а то я что-то боюсь в таком состоянии ехать сама?

— Конечно, отвезу, и в аптеку заехать нужно за… — тут же она запнулась, кажется, покраснела, и продолжила, — лекарствами.

Смотрела я на подруг и понимала — они любой актрисе могут дать фору. Убедительно играют, но, самое главное, этот козёл остался с носом. После мини представления Марат пошёл к машине, о чём-то разговаривая с Глебом. Я отправилась с подругами, они забрались в авто, и Соня, подала мне через окно мою сумку, молча подмигивая. Только я взяла её в руки, тут же раздался звонок, посмотрела на дисплей и потеряла дар речи, перед глазами всё поплыло.

— Юль, что случилось? — выскочив из машины, подбежала ко мне Люда.

— Мама, — произнесла я глухим голосом, пытаясь совладать с собой.

Глава 35

Телефон продолжал звонить, а я тупо смотрела на дисплей и не решалась ответить. Мне страшно, я не знаю чего от неё ожидать, не могу поверить, что ни с того ни сего у неё проснулись материнские чувства, которых никогда не было и быть не может.

— Юль, — осторожно приобняла меня Соня, я даже не заметила, когда она подошла, — от проблем не убежишь, они всё равно настигнут, так что соберись и ответь на звонок. Поверь, так будет лучше для тебя.

Тяжело вздохнув, я приняла вызов.

— Дочь, ты почему трубку не берёшь, когда мать звонит?! — раздался голос, полный гнева.

— И тебе здравствуй, — покачав головой, ответила. Ничего не изменилось, ни здравствуй, ни как дела, дочка — одни упрёки, впрочем, как и всегда. — Совести у тебя нет, — пропустила она моё замечание мимо ушей, — почему мне не звонишь, я, между прочем, волнуюсь, скучаю, — продолжила она капризным голосом. А вот это что-то новенькое.

— Мама, если ты так скучала, могла позвонить. Или напомнить, что ты от меня отреклась и занесла мой номер в чёрный список?

— Ой, да чего сгоряча не сделаешь! Расстроилась я тогда сильно, ведь такие надежды возлагала на тебя, а ты… — послышался её вздох разочарования. — Но ты не переживай — уже простила. Очень хочу с тобой встретиться, скажем, завтра в семнадцать часов — раньше не могу, сама понимаешь — работа, а позже у меня процедуры.

Я слушала её и удивлялась тому, что бывают такие беспардонные люди. Мне очень горько, что моя родная мать одна из них. Как же хотелось положить трубку и забыть, что у меня она есть, но, вспомнив слова Сони, я решилась на встречу. Хотя отлично понимала — ничего хорошего из этого не выйдет.

* * *

Да понимаю, что был неправ, когда сорвался и позволил себе устроить сцену ревности. Я сам не понял, как это произошло: увидел Юлю в объятиях другого, и пелена ярости затмила разум. Так что отчитала она меня за дело. А с другой стороны, неужели сложно не поступать так? Ведь просил же! Ещё и обиделась, а то, что мне больно видеть её с другим — невдомёк.

Съездил домой, отдал домработница мелкого, попросил за ним приглядеть, пока мы с Юлей не вернёмся и не подарим его доченьке. При воспоминании о своей малышке волна тепла окутало сердце — люблю её так сильно, что нет слов описать, что испытываю, глядя на мою девочку. Понятия «люблю» и «счастлив» не описывают всю глубину моих чувств к своему сокровищу. Размышляя на эту тему и всё ещё улыбаясь, я стал звонить Юле, предупредить, что скоро приеду. Но когда она не взяла трубку, всё моё благодушное настроение моментально испарилось.

— Какого чёрта! — вырвалось у меня, и в глазах потемнело от злости. Набрал Глебу — я попросил его проследить за девочками. — Глеб… — начал я.

— Марат, ты чего рычишь, — посмеиваясь, поинтересовался он.

— Юля трубку не берёт, — сдерживая рычащие нотки, которые непроизвольно вырываются, поясняю причину моей злости.

— Не переживай, в парке они, разговаривают, жаль, что не слышу о чём, но очень хочется. Если бы ты видел их лица сейчас…

— Не боишься, что они тебя заметят, — поинтересовался, немного успокоившись.