Не отвергай любовь

Несмотря на это, Рейчел казалось, что теперь повсюду в ее доме находились вещи Уайатта. На полках появились его книги. Его часы заняли место на камине рядом с ее часами и, надо сказать, выглядели при этом просто нелепо. Его ботинки остались в прихожей, а свой ремень он повесил на дверь ванной комнаты. Принадлежащие ему бритва, расческа и щетка смотрелись инородными телами среди ее баночек с кремом, духов и вкусно пахнущих запасов мыла.

Когда Рейчел бросала критический взгляд на хранящиеся в кладовке пищевые запасы, ей начинало казаться, что все эти продукты с невиданной скоростью истощаются. Уайатт всегда ел так, будто делал это последний раз в жизни.

На работу Уайатт уходил на рассвете. По воскресеньям он вставал даже раньше обычного и отправлялся в полицейский участок. Потом встречался с Рейчел в церкви и уже к обеду возвращался домой, если не случалось чего-нибудь такого, что требовало его незамедлительного вмешательства. Если что-то и случалось в это время, то обычно это были драки в салунах, и Уайатта вызывали, чтобы утихомирить разбушевавшихся пьяниц или картежников. Тогда он прибывал домой к ужину и чувствовал себя весьма изголодавшимся.

По четвергам он, по своему обыкновению, совершал объезд местности и забирал с собой мешочек печенья. Лишь в эти дни она завтракала в одиночестве, если у нее вообще возникало желание поесть. Рейчел могла спокойно заняться шитьем только в то время, когда Уайатта не было дома, и она пользовалась этой возможностью. Он, конечно же, не мешал ей шить и не задавал без конца вопросы, просто его всегда было слишком много. Когда он появлялся в доме, то сразу занимал все пространство.

Проблема состояла в том, что Рейчел не хотела, чтобы начатые в «Коммодоре» отношения имели продолжение.

В начале их совместной жизни у нее в доме она плохо спала по ночам, все время опасаясь, что шериф попытается нарушить их первоначальный договор. Она отодвигалась к самому краю кровати, временами рискуя просто упасть с нее. Уайатт заметил это, так как он всегда все замечал, но не сказал ни слова по этому поводу. Пока она ворочалась в постели с боку на бок, Уайатт спал как убитый. Если Рейчел старалась занимать как можно меньше места, то Уайатт спал на спине, раскинув руки и ноги.

Их кровать напоминала скорее место боевых действий, а не супружеское ложе. Рейчел удручало такое положение дел, а Уайатт, казалось, воспринимал все со стоическим спокойствием. Она, возможно, и хотела бы как-то изменить это, но не знала, как это сделать. Теперь решение зависело не только от нее.

Если ей и случалось передвинуться во сне к центру кровати, то она не отдавала себе в этом отчета. Иногда ей снилось, что Уайатт обнимает ее, но, просыпаясь, Рейчел обнаруживала, что лежит далеко от него. Временами, когда она не спала, Рейчел молча созерцала повернутую к ней спину Уайатта. Чаще всего он лежал на правом боку, отвернувшись от нее. Рейчел даже хотела предложить ему поменяться местами в кровати, но не осмелилась это сделать.

Иногда ей казалось, что между ними все равно установились пусть и странные, но близкие отношения. Именно это чувствовала она. Что же испытывал и думал по этому поводу Уайатт, ей не было известно.

Иногда, бреясь и умываясь по утрам, он оставлял дверь ванной комнаты открытой. Если утром его мужские потребности недвусмысленно напоминали о себе, он, конечно же, не сообщал ей об этом, но и не собирался скрывать это от нее. Когда она одевалась, он не пытался специально, чтобы посмотреть на нее, зайти в комнату. Но, проходя мимо, он всегда был готов застегнуть пропущенную пуговицу на ее платье или заправить ей в прическу выбившийся локон.

Он приносил ей воду для ванны, помогал нагревать ее, а когда Рейчел начинала раздеваться, уходил. Однажды она попросила его помочь ей смыть мыло с волос, и он спокойно выполнил ее просьбу. Это и в самом деле было удобно. Вода стекала ей на голову, на лицо, на плечи, и Рейчел получала от этого настоящее удовольствие. Так почему бы и в самом деле ей хотя бы иногда не пользоваться помощью Уайатта?

Уайатт сдержал данное Рейчел обещание и свозил ее на шахту. Для нее он взял спокойную кобылу из конюшни Редмонда, которая с удовольствием следовала за мерином Уайатта и делала все то же, что делал и он. Путешествие оказалось приятным и без неожиданностей.

Когда Рейчел увидела зияющую в земле огромную дыру, она испугалась. А когда они подошли к краю кратера и посмотрели вниз, ее сердце опустилось и на мгновение перестало биться. Нет, упасть туда она не боялась. Дело было не в этом. Эта ужасная язва являлась своего рода осквернением земли. Раньше Рейчел никогда не задумывалась о том, как добывалось золото и серебро. Она, конечно, имела некоторое представление о том, как моется золото. Невозможно, живя в Калифорнии, ничего не знать о том, как добывается золото. Но она впервые увидела начальную стадию разработки большой золотоносной жилы.