Не отвлекайте меня! Как сохранять высокую концентрацию несмотря ни на что

«Пусть он ходит в школу, где есть возможность играть, и не так важно, получается у меня приезжать на матчи или нет, ты не находишь? — огрызнулся Джек. — Или ты предпочитаешь, чтобы он учился в какой-нибудь дыре, как я, где никакого спорта никогда не было?»

Нэн закричала:

«Прекрати! Хватит жить в своем чертовом детстве!»

Джек изумленно умолк.

«Теперь мы — твоя семья! — кричала Нэн. — Пусть твой отец никогда не зарабатывал много денег, но он каждый день поднимал тебя в четыре утра, чтобы отвести на тренировку! Ему было бы стыдно, если б он узнал, как ты относишься к его внукам!»

Нэн попала в самое больное место — отец Джека, так и не разбогатев, умер год назад.

В поезде, по дороге на работу, Джек попытался заглушить боль от слов жены, просматривая почту и прослушивая подкасты деловых новостей. Он, всегда искавший и находивший новые возможности для достижения успеха, чувствовал сейчас тревогу сильнее, чем обычно.

Джек понимал, что у него серьезные проблемы. По настоянию Нэн он пытался справиться со своей тревогой разными, не вполне эффективными способами. Семейная терапия и медитация оказались бесполезными, потому что он не мог сам успокоиться настолько, чтобы достаточно сосредоточиться. Неудачи подтолкнули Джека к мысли, что нужно работать еще больше, чтобы подняться еще выше по карьерной лестнице. Это могло стать решением практически всех проблем. Девизом Джека было слово «больше», он никогда не мог сказать себе «хватит».

Он считал, что, если станет зарабатывать много, очень много денег, то беспокойство уступит место уверенности. Он решил стать еще более дисциплинированным и трудиться самоотверженнее, чем раньше. Когда он «заработает больше очков», как он любил выражаться, он сможет дольше оставаться с Нэн и детьми.

Подъезжая к дому после работы, Джек увидел, что свет в окнах не горит, а машины Нэн нет на месте. «Видимо, они еще не вернулись с игры Джереми», — подумал он. Но что могло их задержать? Волнуясь, Джек вошел на кухню и включил верхний свет. На мраморном столе он увидел записку, написанную почерком жены:

«Дорогой Джек, я лелеяла такие радужные мечты о нашем семейном счастье! Если ты решишь, что тебе по-прежнему дороги эти мечты и надежды, дай мне знать. Пока поживи один. Мы с детьми у Энни».

Джек был ошеломлен. На мгновение он просто оцепенел. А потом по какому-то наитию он включил ноутбук, чтобы посмотреть состояние рынков.

Предыстория

Как это всегда бывает, вариант СОДВ, поразивший Джека, коренился в детстве, а также в условиях его работы, когда он стал взрослым. Тысячи людей живут сегодня в постоянном ощущении нарастающего беспокойства, теряя способность уделять внимание тому, что происходит в их личной жизни. Мы живем в эпоху тревоги и страха, усугубляющихся плохими новостями из телевизора и интернета. Вариант СОДВ, которым страдает Джек, действительно распространен очень широко.

Проблема Джека была в первую очередь обусловлена страхом. Гены Джека и без того сделали его предрасположенным к тревожности, но идея холокоста довела эту предрасположенность до крайней степени.

Джек происходил из бедной немецко-еврейской семьи. Его дед Йозеф в детстве пережил Бухенвальд. Освобожденный от голода и ужасов лагеря, Йозеф (или Джозеф, как стали называть его в Америке) в 1940-е годы сумел уехать в Куинс, женился на местной девушке из сплоченной, ортодоксальной еврейской семьи. У них родились трое детей, один из которых впоследствии стал отцом Джека. Всю жизнь Джозеф проработал дворником. Несмотря на то что семья жила едва ли не впроголодь, ее члены были крепко привязаны друг к другу соблюдением религиозных обрядов и гордились принадлежностью к общине, объединившейся вокруг синагоги.

Жизнь на зарплату дворника — это постоянная борьба за выживание, и деньги всегда были предметом любого разговора. Помимо стремления занять хотя бы нижнюю ступень на лестнице американской мечты семья постоянно испытывала страх. Социологи выяснили, что подсознательный, но постоянный страх смерти — это главная движущая сила человеческого поведения. Так называемая теория управления страхом утверждает, что люди — единственные существа на Земле, понимающие, что непременно умрут, — делают все, чтобы избежать этого страха1. Религия — один из способов, но люди также часто обращаются к национализму, ксенофобии, наркотикам и другим средствам психологической борьбы за выживание.

Для европейских евреев, столкнувшихся при нацистах с угрозой тотального истребления, управление страхом стало решающим инструментом выживания. Джозефу жизнь всегда представлялась полной угроз, и надо было сделать все, чтобы обезопасить семью от атак — реальных и мнимых.

Когда Джеку было пять лет, он однажды подслушал, как дед рассказывал соседу о жизни в концлагере: о крысе, которую Джозефу повезло убить и съесть, о клубах дыма из трубы крематория и о том, как на крыши бараков и дворы лагеря оседал жирный пепел. Джек проснулся среди ночи, крича от ужаса. С тех пор родители запретили Джозефу вспоминать о Бухенвальде — хотя бы в присутствии Джека.