Не пара

— Мы же хотели, как лучше! Думали, что эта девчонка вцепилась в тебя, как в кошелек, — Татьяна Николаевна беспомощно посмотрела на сына.

— Вы ошиблись, — горько ответил Влад. — Мы все ошиблись и больше всех — я сам.

— Владик, я и сейчас считаю, что тебе было бы лучше жениться на девушке из нашего круга, но ради внучки я готова принять любую. Да, любую! Отца я возьму на себя и можешь не переживать, он ни слова поперек не скажет. Когда мы поедем к внучке? Она сейчас в каком городе?

— Ты опять решаешь все за других? — устало вздохнул сын. — Я сам разберусь с тем, что наворотил. Очень прошу, не помогать мне.

— Обычно просят не мешать, а ты — не помогать?

— Видишь ли, мама, бывает такая помощь… В общем, я уже достаточно взрослый и должен сам решать свои проблемы.

— Но я хочу увидеть внучку и не только увидеть! Я так давно о ней мечтала! И надо еще отца подготовить. У тебя есть фотографии Кати?

— Отца готовить не надо, он о Кате знает.

— Знает??? И молчал…

— Только не надо устраивать ему санкции — он молчал по моей просьбе.

— Вот какие вы! И что теперь будет?

— Не знаю. Попробую вымолить прощение у Аси, и, может быть, она позволит нам видеться с Катюшей.

— Вы должны скорее пожениться, моя внучка должна носить нашу фамилию!

— Мама, решать Асе. Давить на нее я не стану.

— Полетели в Энск! Я сама поговорю с Асей и все ей объясню!

— Нет, мы никуда не полетим. Ты же хотела дом в Крыму? Вот, займись поисками, выбери самый удобный, для внучки. Все вопросы с Асей решать буду я сам, без вашей помощи или участия. Я обидел любимую женщину, мне и исправлять, — твердо ответил Влад.

— А фотографию Кати покажешь? — с надеждой повторила Татьяна Николаевна.

— Фото куча. Тут есть ноутбук или комп, я свой не захватил? У меня они на флешке.

— Есть, конечно, есть! — засуетилась мать. — Пойдем, я спрошу у Ванессы, можно ли воспользоваться.

Хлопнула дверь и все стихло.

***

Гувернантка сжала рот рукой и затряслась в беззвучных рыданиях.

Успокоиться! Ей надо немедленно успокоиться, девочки не должны увидеть ее в таком состоянии и макияж может потечь! Угораздило же ее сесть в шезлонг под окнами гостевых!

Глава 43

Ужин прошел в торжественной обстановке.

Хозяйка из кожи вон лезла, привлекая внимание к дочерям, а те старательно изображали ангелочков. Но Влад, уже умудренный каким-никаким практическим опытом, без труда замечал и хитрый блеск глазок, и осторожные перешептывания сестер и взгляды, какие девочки бросали по сторонам. Да, ангелочки, но вот только выйдут из столовой и пропадут с глаз матери и гостей и у них тут же «отрастают рожки». И у сестричек или на самом деле был талант к языкам или талант педагога был у Аси — обе девочки более чем прилично говорили, а понимали еще больше и это всего лишь за не полных три месяца занятий!

Ванесса Павловна млела под восторгами и восхищениями, щедро расточаемыми гостями. Просто идиллия!

Гувернантку в столовую не пригласили, что было оправданно: мало кому из гостей понравится, что кто-то сидит и смотрит, как они едят. Пусть даже не на них смотрит, а на подопечных, но все равно неуютно.

Влада раздирали противоречия — с одной стороны, он очень хотел увидеть Асю, пусть и в этом ее маскараде. С другой стороны, встреча его страшила — допустим, он-то может сделать вид, что не узнал, но Ася ведь отлично видит, кто перед ней! Вдруг, испугается и опять кинется в бега? Он не хотел, чтобы она опять подвергала себя и дочь риску и снова искала пристанище и работу, но как объяснить ей, что он больше без ее разрешения пальцем к ней не прикоснется и даже не подойдет, если Ася запретит — он не знал. Поэтому следил, чтобы случайно не пересечься с гувернанткой девочек и считал часы до отъезда.

Мать была непривычно тиха и задумчива. Вчера она больше часа разглядывала фотографии Кати, которые Влад наснимал в лагере, расспрашивала о девочке — что любит, что не любит. Почему-то в большое волнение ее привела информация, что Катя не любит вареный лук и любит бегать босиком. Татьяна Николаевна замерла, переспросила, получила ответ и снова зависла.

— Мам, ты чего? — заинтересовался сын.

— Это так странно, — отозвалась мать. — Когда ты был маленьким, твоя няня измучилась, бегая за тобой с тапочками, ты их на дух не переносил и скидывал при любом удобном случае. А когда ты кушал, то первым делом выкладывал на край тарелки весь лук или то, что тебе показалось луком, отучить не получалось никак. И в угол ставили, и ругали. Один раз заставили съесть все, что ты вытащил, и тебя вырвало, больше мы не настаивали.

— Это я помню. Меня поэтому так долго не сажали за один стол с взрослыми?

— Конечно. Выглядело это… неаппетитно. Еще мне не хотелось, чтобы наши гости думали, что у нас невоспитанный ребенок и отец ругался. А Катя тоже раскладывает лук по краям тарелки?

— Да.

— Поразительно! Она вся пошла в тебя, просто вся! Что значит, сильная кровь!

Но к утру мать вполне пришла в себя и принялась строить планы насчет образования внучки, причем, с каждым часом планы эти становились все более и более наполеоновскими, пока сын не напомнил: