Не пара

Именно под её руководством мы выросли и из слабенького ансамбля стали конкурирующей с другими труппами группой.

— Успеем? — спрашиваю, встряхиваясь и занимая своё место по центру.

— А то. Вы же у меня пчелки-трудяжки, — подбадривает она, — первое место нам будет обеспечено.

Связки действительно оказываются крутыми. Мы танцуем джаз-фанк, где движения хип-хопа перекликаются с элементами стрип-пластики. Темой соревнований будет уличный танец, поэтому движения у нас рваные, местами переходящие в плавные переливы телом. Некоторые моменты выглядят провокационно и экспрессивно, особенно, когда мы прогибаемся в спине или делаем переворот на земле с расставленными в стороны ногами. Но все это разрешено, дозволенных правилами границ мы не переходим.

Яна же добавила немного джазовой и эстрадной хореографии, сделав номер еще более зрелищным. Это бомба, мы в восторге, а поэтому и учим с охотой и готовностью. Уже к концу недели номер получается почти без запинок, но еще есть над чем работать.

В субботу на тренировке мы снимаем несколько коротких видео. Новых движений не показываем, так как держим их в строгом секрете, но демонстрируем то, что уже показывали раньше.

Яна ведет странички в разных соцсетях, таким образом собирая донаты нам на костюмы или транспорт. Их немного, но как бонус — они приятны.

К вечеру, уставшая после четырех часов репетиций, но окрыленная встречей с семьей и Мишей, я еду к Оле.

Дом сестры находится в черте города, но на другой его стороне, поэтому дорога занимает минут тридцать. За них я успеваю даже перекемарить в автобусе.

Около большого, двухэтажного дома уже припаркованы несколько автомобилей. Мишин я узнаю сразу. Белый кроссовер немного заляпан грязью после вчерашнего дождя и стоит чуть дальше остальных.

В груди оживают бабочки и опрометью несутся к горлу. Приехал.

Притормаживаю на секунду рядом с черным мерседесом и смотрюсь в стекло с водительской стороны. Оно тонированное, поэтому в нём хорошо видно отражение.

Подцепив большими пальцами резинку на штанах, слегка приподнимаю их вверх. Майку же, которой заменила топ после репетиции, наоборот одергиваю вниз. Ехать на семейную встречу с голым животом, как по мне, моветон, поэтому я переоделась дома.

И накрасилась.

Правда… с ужасом замечаю, что пока я дремала в автобусе, подводка немного размазалась.

Чёрт… А я зеркало с собой не взяла.

Правильно говорит Карина, мне еще учиться и учиться быть настоящей девушкой. Нет в моей сумке того, что могло бы спасти в критической ситуации.

Мазнув кончиком мизинца по языку, приближаю лицо к стеклу и начинаю стирать крошечные черные потеки.

Сначала с одной стороны, а потом с другой.

Ну, вроде уже лучше.

Отстранившись, пристально осматриваю себя в стекле, а потом опять максимально приближаюсь к нему, и еще раз на всякий случай прохожусь мизинцем под глазом. Увлеченная наведением марафета даже сначала не замечаю, как мое отражение ползет вниз. А потом и вовсе исчезает, и вместо моей покрытой веснушками мордашки прямо напротив оказывается мужское лицо.

У меня от лица вся краска отливает, а бабочки застывают, словно пойманные на чем-то неприличном, потому что в светло-карих глазах читается насмешка.

— Не двигайся, — низкий хриплый голос рывком отбрасывает меня в вечер недельной давности.

Саша тянется и касается моей щеки горячими пальцами.

От того, как кожу обжигает ожогом, я вздрагиваю, а он, как ни в чем не бывало с усилием проходится шершавой подушечкой по веку.

— Вот теперь идеально, — ухмыльнувшись, кивком головы показывает, чтобы я отошла подальше.

На автомате отшагиваю, наблюдая, как он выходит из машины и захлопывает дверь.

Забрав с заднего сиденья спортивную сумку, ставит машину на сигнализацию и равняется со мной.

— Привет, — подавив смущение, наконец отыскиваю способность шевелить прилипшим к небу языком.

— Привет.

Пульс неровными импульсами толкается в венах. Черт, все ещё неловко… Думала, будет легче спустя время, а нет.

— Почему сразу не дал понять, что ты в машине? — вскидываю голову, отмечая, что без каблуков сегодня я едва дотягиваю ему до шеи.

— Я тебя и не сразу заметил. Говорил по телефону, а потом ты заслонила мне солнце.

— И ты решил немножко понаблюдать?

— Почему бы и нет? Тем более есть за чем.

Прикусив губу, молча шагаю рядом.

Ветер доносит до моих рецепторов пряный и немного горьковатый ароматом парфюма, который казалось только-только выветрился из моей памяти, и теперь снова заставляет дышать через раз.

Намеренно делаю меньше вдохов, потому что не понимаю с каких пор мне нравятся такие агрессивные ароматы. Всегда любила лёгкие, спортивные, этот же совсем другой. Тяжелый, дразнящий и … какой-то будоражащий.

И Саша после того вечера другой.

Впервые задумываюсь о том, что несмотря на наши редкие встречи практически его не знаю.

Когда мы подходим к дому, рефлекторно прохожусь ладонями по волосам, поправляя выбившиеся волоски. Саша толкает входную дверь, пропуская меня вперёд.

— Красивая-красивая, — входит следом.

— У тебя все красивые, — не ведусь на его комплимент.

— Далеко нет. Мой вкус исключителен и довольно придирчив.