Не пара

— Я бы и тебя съела, будь ты рядом. У меня повышенное чувство голода какое-то, наверное на зиму набираю. — жалуюсь на аномальные требования организма в последнее время, — Стану толстой и некрасивой и разонравлюсь тебе.

— Не разонравишься, — затягивается и с улыбкой выпускает дым вверх. Взгляд от меня не отрывает.

— Это ты сейчас так говоришь, я же помню какие тебе барышни по вкусу.

— Ну давай, скажи, что высокие с длинными ногами, — подначивает, намекая на мой низкий рост.

А я не знаю, что ответить. Вроде как, и обвинить его не в чем, а нутро прямо требует обидеться непонятно на что. Наверное, на то, что он далеко и именно это меня расстраивает.

— Ну… нет.

— Ну… вот. Так что ешь, сколько влезет. Я не против.

И такой он притягательный сейчас с этой полуулыбкой, что я не удерживаюсь.

— Ладно… Пока? — опускаю взгляд, чтобы спрятать невесть откуда взявшиеся слезы.

Ну что я за дура такая?

— На меня глянь.

Поднимаю глаза.

— Ну… что такое? — сочувственно приближает к себе экран, убирая сигарету в пепельницу. — Малышка…

— Я не знаю. — желание плакать растет в геометрической прогрессии. Чертовщина какая-то. — Всё хорошо. Просто… приезжай скорее.

В его взгляде столько нежности, что меня прорывает. Всхлипнув, роняю лицо в ладони и реву.

Да боже ж ты мой, из-за чего? Из-за того, что Саша уехал на несколько дней? Так это не настолько страшная причина для слез, но они льются ручьем.

Чувствую себя одной из тех ненормальных, которые рыдают и навязываются мужчинам слезами. И это ужасно, потому что я же не такая. Я не рыдаю обычно. Я его подбадриваю, стебусь, кусаюсь. А тут — прямо лужа растекшаяся.

— Так, иди ложись давай в кровать и не клади трубку, — строго командует Саша. — Будешь засыпать, пока я работаю.

— А я не буду тебя отвлекать? — шмыгнув носом, выглядываю из ладоней.

Мне даже плевать, что еще только девять часов. Я готова засыпать вот так, когда он на связи.

— Если не будешь храпеть.

— Ну Са-а-аш.

— Ну, Али-и-ис, — тянет с насмешкой, устанавливая телефон напротив стола и доставая из кейса документы, — спи давай, рёва.

А я послушная.

Я сплю, пока он заказывает ужин, ест и заполняет бумаги, время от времени поднимая на меня взгляд.

56. Не готова

Алиса

На следующее утро я просыпаюсь от того, что содержимое моего желудка внезапно просится на выход.

Подлетев с кровати, как ошпаренная, несусь в туалет.

Спазмы настолько сильные, что мне даже больно.

Ополоснув рот, обессиленно стекаю на пол, пытаясь сообразить, что могло этому поспособствовать.

Мясо точно было свежим. А вот торт. Если судить по конечному сроку употребления, то должен был быть нормальным.

Тогда что? От чего меня в последнее время часто тошнит?

Уткнувшись взглядом с ворсистый коврик под ногами, усиленно пытаюсь вспомнить все те разы, когда мне становилось не по себе.

Может ли быть такое, что у меня образовался гастрит или что-то в этом роде?

Вряд ли. Я всегда питаюсь пусть не слишком правильно, но чипсами и всякой гадостью не злоупотребляю.

Тогда что?

Одна мысль отбойным молотком бьет меня прямо по темечку, но я её упрямо игнорирую.

Ну потому что такого просто не может быть! Мы с Сашей всегда стараемся прерывать наш секс вовремя. Еще ни разу он не кончил в меня, каждый раз успевает выйти заблаговременно.

Поэтому нет! Точно нет!

Нет?

Кровь от головы отхлынивает к ногам. Я, резко вскочив, чувствую, как волоски на голове начинают шевелиться.

По памяти перечисляю все признаки беременности, за которыми имела возможность наблюдать воочию не один раз.

Мама ела квашенную капусту целыми банками, Олю тошнило и сильно рвало.

С подозрением кошусь на унитаз и шарахаюсь от него, как от прокаженного.

Кожа покрывается ледяной коркой, ужас вызывает колючие мурашки.

Я могу быть беременной?

Я не могу быть беременной!

Не могу!

Нет!

Сердце в панике мечется по грудной клетке, причиняя боль ребрам.

Хватаюсь за голову и стараюсь не впадать в панику, но у меня не получается.

А что если, все-таки да?

Что тогда?

Господи.

От страха пульс ускоряется до невменяемого.

Мне девятнадцать всего!

Я на втором курсе!

И Саша….

В памяти чудовищными отрывками всплывают слова Ани о том, что ему не нужны серьезные отношения. И в подтверждение им тоже слова, но на этот раз самого Саши: «Нет, Мариам, я не хочу детей», «Ну какие дети, Алис?», «Если ты хочешь спросить женился ли бы я на ней, то тоже нет. Ребенок — не цепь, с помощью которой можно посадить мужика рядом. Меня было бы много в его жизни как финансово, так и по-отцовски, но жениться без чувств на девушке только ради ребенка я не стану».

А как понять степень его чувств?

Саша ни разу не сказал мне, что любит… И хоть я чувствую, что небезразлична ему, но вдруг… Вдруг эта не та степень, а он вообще решит, что я забеременела намеренно, как и Аня, чтобы удержать его?

От накатившего ужаса мне становится не по себе. К горлу подкатывает тошнота.

Я вдруг представляю, что он говорит со мной тем же холодным тоном, которым говорил с Аней. Смотрит на меня не с нежностью и желанием, а с пренебрежением и презрением.

И всё, что у нас было за это короткое время исчезает. Проскальзывает сквозь пальцы.